По сравнению с 2011 годом в России . Всё чаще заводят дела и дают реальные сроки за записи, лайки, репосты и другую активность в соцсетях. От судебного разбирательства не застрахован никто - практически любой пользователь интернета может столкнуться с преследованием за высказывание своих мыслей; согласно статистике Центра экономических и политических реформ, большая часть осуждённых - это обычные граждане.

Как себя вести, если на вас завели дело об экстремизме или оскорблении чувств верующих? Как работает «список Росфинмониторинга»? Каких слов и призывов стоит избегать в своих публикациях в соцсетях? Мы публикуем материал, написанный авторами проекта «Команда 29» - «Как защитить право говорить то, что думаешь ».

Как защитить право говорить то,
что думаешь

Почему это важно?

От интереса борцов с экстремизмом не застрахован никто. Вот несколько примеров наказаний за высказывания в сети. В 2011 году жителя Татарстана оштрафовали за лайк под скриншотом кадра из фильма «Американская история X» про неонацистов (сам фильм не запрещён в РФ). В 2013 году жительница Первоуральска получила 120 часов обязательных работ за комментарий под записью о встрече Нового года, где она назвала праздник «древним кельтским ритуалом». В 2015 году журналистку из Смоленска оштрафовали на 1000 рублей за демонстрацию нацистской символики: девушка выложила фото своего двора времён войны и проглядела там флаг гитлеровской Германии. В том же году анархистку из города Иваново оштрафовали на 100 тыс. рублей за репост записи с призывом протестовать против существующего политического режима.

Это только вершина айсберга. Иногда дела возбуждают по совсем странным поводам: против нелестно высказавшейся о поведении своих сограждан в Турции россиянки, написавшего стихи о президенте РФ школьного учителя и сравнившего Россию с Венесуэлой блогера. Более подробно об абсурдной борьбе с экстремизмом в современной России можно прочитать и . А информационно-аналитический центр «Сова» уже давно ведёт хронику «неправомерного антиэкстремизма».

Александр Верховский

руководитель информационно-
аналитического центра «Сова»

Антиэкстремистские статьи, надо помнить, это еще и статьи о насильственных преступлениях ненависти. И лет пять назад именно они давали основной массив правоприменения. Теперь основной массив - разного рода высказывания (в основном ст. 280 и 282, но не только). Из них подавляющее большинство приговоров не могут быть названы неправомерными. Чаще всего речь о призывах к насилию и дискриминации или о грубых формах расизма. Хотя нередко преследуются не очень опасные высказывания - просто из-за их малой аудитории. Неправомерные приговоры за высказывания всегда были и остаются в пределах 10% от общей массы. Много это или мало? Как посмотреть… Было некоторое ухудшение, связанное с войной в Украине, но оно сходит на нет. Конечно, доля приговоров (неважно, правомерных или нет по существу) за высказывания, сделанные в интернете растет, и доросла уже до 90%. Это понятно: во-первых, именно там почти все и высказываются, во-вторых, искать там тоже легче, особенно в «ВКонтакте», от которого легко получить данные авторов.

По каким законам вас могут осудить за высказывание собственного мнения?

За неосторожное высказывание собственного мнения в России предусмотрена как уголовная, так и административная ответственность. Вот основные статьи.

В Уголовном кодексе:

Статья 282. Действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации

Статья 280. Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности

Статья 280.1. Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации

Статья 148. Публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих

В Кодексе об административных правонарушениях:

Статья 20.29. Массовое распространение экстремистских материалов (если их к тому моменту признали экстремистскими).

Какую норму применить в каждом конкретном случае, решает следователь.

О дна из главных проблем, связанных с этими законами, - размытость понятий. Особенно ярко это проявляется в случае со 148 и 280 статьями УК.

Александр Верховский

руководитель информационно-
аналитического центра «Сова»

Когда закон формулируется под некий срочный (или предположительно срочный или острый) общественный или политический запрос, редко получается хорошо. [Законопроект об оскорблении чувств верующих в 2012 году] явно делался задним числом под кейс Pussy Riot. Получилось плохо. Получился гибрид составов статей 213 и 282, непонятно, зачем нужный в конструкции УК.

Правоприменение соответствующее. Статья 280 до 2002 года имела вполне нормальный состав, но переименованная в «призывы к экстремистской деятельности» оказалась зависима от нелепого определения этой деятельности в соответствующем законе. На примере этого закона можно определенно сказать, что он планировался не для репрессий, а для того, чтобы облегчить жизнь правоохранительным органам и в ответ на запрос общества о противодействии ультраправым. Но неудачная конструкция сделала правоприменение заведомо избирательным, что через несколько лет привело и к идее использовать закон как дубинку.

Как появляются такие дела?

По доносу. Многие уголовные и административные дела за высказывания в интернете появляются после доносов. Их пишут «верующие», чьи чувства якобы были оскроблены, профессиональные борцы с инакомыслием и просто «бдительные граждане». В таком случае доносчик получает статус «заявителя», и его данные фигурируют в материалах следствия.

От полицейских. В роли инициатора уголовного дела могут выступать сами правоохранители. Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает возбуждение дела на основании рапорта об обнаружении признаков преступления (ст.140). В этом случае, даже если в основу дела и был положен донос, узнать об этом не получится. Теоретически возможна ситуация, когда некий следователь для повышения статистики раскрываемости сам просматривает страницы в соцсетях, находит контент, который, по его мнению, может стать поводом для обвинения, и пишет рапорт.

Актуальный список признанных экстремистскими материалов доступен на сайте Минюста . Однако иногда написанное вами (процитированное, выложенное в сети) не является изначально экстремистским материалом. Чтобы признать его таковым, следствие должно провести экспертизу. Как пишут в материале «Открытой России» , доходит до того, что у некоторых следственных органов появляются «карманные эксперты», которые готовы подтвердить любые обвинения. Таким образом, потенциально любой текст или картинка могут быть признаны разжигающими ненависть или оскорбляющими чувства верующих.

Иван Павлов

руководитель «Команды 29»

Главным критерием для определения статьи, по которой могут привлечь за экстремизм - умысел. Возьмем такой пример: типографии заказывают печать книги из списка экстремистских материалов. Менеджер, не зная об этом, принимает заказ, типография его выполняет, то есть производит экстремистскую литературу, а затем хранит тираж у себя на складе. Здесь налицо состав административного правонарушения - руководители типографии выполнили работу и получили за нее вознаграждение, не задумываясь о том, что именно они печатают.

Теперь другая ситуация: некий интернет-пользователь выкладывает на своей странице текст запрещенной книги. В самом по себе этом поступке нет состава уголовного преступления. Следствию предстоит доказать, что действие было произведено умышленно, то есть с целью возбудить ненависть или вражду. Для этого собирают доказательства. Ими могут быть, например, комментарий автора публикации в духе «вот книга, которая подскажет, как правильно действовать» или другие выражения поддержки написанного в экстремистском произведении. Для того, чтобы доказать умысел, следователи могут изучать иные публичные высказывания подозреваемого и в качестве довода использовать даже его «лайк» под комментарием другого человека, который одобрил содержание экстремистской книги.

Что делать, если на вас завели уголовное дело?

Молчать. Ход предварительного следствия по «экстремистским» статьям не отличается от других уголовных дел и регулируется УПК. Если вы стали фигурантом такого дела, вас должны письменно об этом уведомить. Обязательно последуют вызовы на допросы. Помните, что у вас есть право отказаться давать какие-либо показания - об этом мы писали в памятке «Как общаться с силовиками» .

Найти адвоката. Во время любых следственых действий крайне желательно присутствие адвоката. Он может зафиксировать все нарушения ваших прав и дать советы о том, как правильно действовать. Поисками юриста стоит озаботиться сразу после того, как вас известили об уголовном деле. Не стоит пользоваться услугами адвоката по назначению. Не все они поголовно играют на стороне следствия, но такие случаи крайне распространены. Самый частый совет от таких защитников - «покайся, тебе скидка выйдет». Стоит ли прислушиваться к таким рекомендациям, решать вам.

Инициировать альтернативную экспертизу. Цель защиты в любом судебном разбирательстве - разбить доводы обвинения, которое пытается доказать вину подсудимого. «Экстремистские» дела исключением не являются. Один из важнейших этапов действий защиты - проведение альтернативной экспертизы, которая покажет несостоятельность документа, написанного под диктовку следствия. Идеальный вариант - когда суд назначает такую экспертизу по ходатайству адвокатов и выбирает для её проведения неангажированных экспертов. В таком случае судья хотя бы изучит выводы и будет выносить решение, ознакомившись со всеми точками зрения.

Заказать альтернативную экспертизу, не дожидаясь ее назначения судом . К сожалению, гарантировать ее приобщение к материалам дела невозможно. Решение об этом принимает судья, руководствуясь собственными соображениями.

В последние годы суды крайне неохотно принимают решения в пользу обвиняемых по «экстремистским» статьям. Такие дела если и прекращают, то, как правило, по формальному основанию - за истечением срока давности. Тем не менее, бывали прецеденты, когда проведение альтернативной экспертизы помогало доказать отсутствие состава преступления. Пожалуй, самый яркий пример - уголовное дело по статье 282 в отношении челябинского блогера Андрея Ермоленко. В 2011 году его обвинили в разжигании ненависти к чиновникам. Через несколько месяцев защитеудалось добиться прекращения дела.

Вас признали виновным. Что теперь?

Вашу технику уничтожат. Если суд признает вашу вину в экстремизме, вам грозит не только наказание, предусмотренное соответствующей статьей УК. Иногда судьи приговаривают к уничтожению «орудия преступления». Такой случай произошел, например, в Екатеринбурге. Компьютера и мыши лишилась осужденная по 282 статье жительница Екатеринбурга, которая делала репосты публикаций об украинском конфликте .

Вы лишитесь сбережений и возможности получать деньги через банк. Серьёзное последствие - включение в так называемый «список Росфинмониторинга». Его фигуранты не могут совершать практически никакие банковские операции на территории России, их счета блокируют, им не перечисляют в полной мере социальные выплаты. Причём попасть в "перечень" можно даже будучи подозреваемым по делу об экстремизме. Закон предусматривает исключение из списка фигурантов, в отношении которых прекращают уголовные дела и тех, у которых погашены судимости, но на деле выйти из этого перечня бывает очень трудно.

Как работает «список Росфинмониторинга» и как из него выйти?

Чтобы лишиться средств к существованию достаточно стать подозреваемым. Если вас объявили подозреваемым, то ваше имя попросту публикуют в течение нескольких дней на официальном сайте Росфинмониторинга. Потом данные из списка ведомство посылает в Центральный банк РФ. Программа с обновлённым Перечнем автоматически расходится по операторам денежных средств и автоматически блокирует все ваши счета.

Вас не уведомляют о включении в перечень. Вы просто однажды не сможете снять деньги в банкомате.

Блокируются не только счета в банках, но и в системах электронных платежей. Например, "Яндекс-деньги", "Киви". Говорят, что удавалось получить деньги переводом через "Почту России" и WebMoney. Без проблем можно пользоваться только счётом осуждённого в колонии или арестованного. Он привязан к счёту учреждения и не идентифицируется.

Вы можете:

• получать с блокированного счета пособия и пенсии;
• оплачивать кредитные обязательства, взятые до включения в Перечень;
• платить налоги.

Вы не можете:

• открыть счет;
• оформить зарплатную карту;
• вступить в наследство;
• быть страхователем;
• получать через счета алименты, судебные возмещения вреда, выплаты по страховому случаю;
• оформить доверенность и большинство сделок через нотариуса.

Об исключении из Перечня можете позаботиться только вы сами. Когда ваша судимость погашена, уголовное преследование против вас прекратили, появляется законная возможность исключения из Перечня. Теоретически МВД должно послать документ со сведениями о погашении судимости. Однако лучше всего позаботиться о выходе из списка самостоятельно. Например, можно самостоятельно обратиться в Росфинмониторинг со сканом приговора. После этого ведомство должно обратиться в орган, обязанный «предоставлять сведения». Как только сведения предоставлены, фигурант Перечня попадает в список исключённых из перечня на одну-две недели, а потом и вовсе исчезает из него.

Лариса Романова

сотрудник Комитета за гражданские права, бывший фигурант списка Росфинмониторинга

Никто не отслеживает вашу судимость, кроме вас самих. Поэтому быстрое исключение из Перечня происходит только у тех, кто громко и долго пишет и кричит о нарушении своих прав законом № 115 и Перечнем. В целом, процедура исключения может занимать от месяца до года.

До погашения судимости, прекращения уголовного дела, снятия судимости в судебном порядке, смерти исключиться из Перечня нельзя. Законы РФ такой возможности нам не дают. Несколько фигурантов пошли таким путём: заведомо проигрышно судиться с Росфинмониторингом вместе с органом, предложившим включение в Перечень, проходим все инстанции, подаем в ЕСПЧ. Можно обратиться в КС РФ. Таких не знаю.

Лидер правозащитной группы «Команда 29» Иван Павлов о свободе слова
и количестве дел об экстремизме

Иван Павлов

руководитель «Команды 29»

Что показывает динамика по количеству дел об экстремизме в России?

Наше государство долгое время не обращало внимания на интернет, просто не воспринимало всерьёз то, что там происходит. Потом, несколько лет назад, обратило, увидело в нём опасность и теперь пытается всячески зарегулировать его с изяществом слона в посудной лавке. Экстремизм - очень удобное обвинение: 282-я статья «резиновая», в ней полно неопределённостей, что позволяет выборочно наказывать неугодных. А что касается самых обычных людей, которые попадают под это обвинение, расшарив, например, репост про то, что Крым - это Украина на всех своих 12 друзей в контакте, - тут, думаю, дело в «палочной» системе. Правоохранители так улучшают статистику, раскрывая «преступления», не выходя из кабинета.

В соцсеях посты можно размещать посты для друзей и для всех. В чём принципиальная разница с точки зрения состава преступления (если пост признан экстремистским)?

С точки зрения состава преступления особой разницы нет. Вот на отношение судьи это может повлиять, если защитник будет настаивать на том, что информация распространена среди небольшого, ограниченного круга лиц, и наказание может быть в итоге мягче.

Каких слов, призывов точно стоит избегать в своих публикациях?

Как я уже упомянул, 282-я статья грешит нормативной неопределённостью. Вот сядут два эксперта искать в одном и том же тексте признаки возбуждения межнациональной розни. И вот одного эксперта возбуждает, а другого не возбуждает. Пример из моей практики: в рамках дела директора Библиотеки украинской литературы Натальи Шариной недавно проводилась экспертиза изъятых из библиотеки книг. Эксперт, лингвистическая карьера которого началась в год смерти Сталина, черпал сведения об украинском национализме из статьи «Фашизм и русофобия - основы идеологии украинского фашизма» из сборника «Бандеризация Украины - главная угроза для России». Понятно, что экстремизм он нашёл даже в детском журнале «Барвiнок». Поэтому вопрос о том, что можно писать, а чего нельзя, - это вопрос личного культурного и политического чутья. Я за свободу слова и информации, каждый сам должен решать, о чём говорить и как формулировать свои мысли. Хотите написать что-то рискованное - делайте это с умом, используйте эзопов язык, иронию. Любой смысл можно донести таким безопасным с точки зрения драконовских статей УК способом. Что точно не стоит публиковать, так это призывы к нанесению вреда здоровью и имуществу, но это, надеюсь, и так всем понятно.

Что нужно учитывать, прежде чем оставлять потенциально экстремистский/оскорбительный комментарий, картинку в интернете? С чем сверяться?

Теоретически можно свериться со списком Минюста, но никаких гарантий это не даст - он не всеохватывающий. Может быть назначена экспертиза на предмет наличия экстремистского контента в вашей публикации, и тут ваша судьба окажется в руках эксперта с его субъективным мнением.

Какие бывают экспертизы помимо лингвистической?

Бывают разные экспертизы: лингвистическая, психолингвистическая, культурологическая, религиоведческая - зависит от направленности текста. Как я уже говорил, это очень субъективная вещь. Эксперт указывает авторитетные, по его мнению, источники по теме (словари, монографии и прочую специальную литературу) и сверяет с ними текст. Вот, например, . От таких «экспертов» никто не застрахован.

Если я хочу провести альтернативную экспертизу, где и как искать эксперта для неё?

Ищут обычно по знакомым, или можно обратиться в профильное научное учреждение. Экспертиза будет платной, стоимость может быть очень разной. Обратить внимание стоит на стаж и регалии эксперта - ваш эксперт должен быть более статусным, чем эксперт, привлечённый следователем. Кстати, не факт, что суд согласится приобщить альтернативную экспертизу к материалам дела.

Отличается ли как-то степень ответственности по статьям за экстремизм для частных лиц, СМИ, организаций? Скажем, если это SMM коммерческого бренда или статья в журнале.

Уголовная ответственность, в частности, за экстремизм, в нашей стране предусмотрена только для физлиц. Значит, организация или СМИ могут понести гражданско-правовую ответственность - их, например, обяжут выплатить штраф и убрать публикацию. Также могут найти крайнего - человека, ответственного за распространение информации, например выпускающего редактора, эсэмэмщика или, как в случае с Шариной, директора библиотеки, - и привлечь его к уголовной ответственности. Для уголовного обвинения, по идее, должно быть доказано наличие злого умысла, но на практике правоохранители и суд чаще всего закрывают на это глаза и принимают во внимание последствия распространения этих сведений.

Есть ли какое-то ограничение по сроку давности таких дел? Стоит ли проверить свои записи трёх-/пятилетней давности?

Нормы, связанные с применением срока давности, несколько раз менялись в последние годы. Я рекомендую перестраховаться и просмотреть свои посты за последние шесть лет.

Как в таких делах суд определяет «орудие преступления»? По сути, им может быть абсолютно любой гаджет, имеющий доступ в интернет.

Суд далеко не всегда бывает компетентным в плане информационных технологий, как и следователи. Могут и мышку конфисковать, и клавиатуру. Был случай, когда у фирмы конфисковали мониторы, а системники оставили.

Иллюстрация: Getty Images Plus; Право.ru/Петр Козлов

Правозащитники и дата-эксперты рассказали, по какому принципу возбуждаются уголовные дела за мемы и лайки в соцсетях. Разобрались, чем опасны подписи на картинках, какое максимальное наказание возможно по "репостным" статьям и как не оказаться на месте студентки из Барнаула, которую судят за картинки с черным юмором со страницы "ВКонтакте".

6 августа районный суд в Барнауле начал рассматривать уголовное дело в отношении Марии Мотузной: девушку обвиняют по ст. 148 и ст. 282 УК - оскорбление религиозных чувств и возбуждение вражды. По словам самой Мотузной, причиной стали картинки с черным юмором "ВКонтакте" и никого оскорбить она не хотела. Дело девушки стало публичным после ее поста в Twitter , где она подробно рассказала об обысках и показала материалы двухтомного дела.

"Антирепостного" закона не существует, однако квалификаций за действия в соцсетях несколько. Самые распространенные - ст. 280 и 282 УК. Санкции по этим статьям похожи, однако по 280-й придется отработать или отсидеть, а по 282-й можно добиться штрафа. По словам руководителя правозащитной организации "Агора" Павла Чикова, дела по ст. 282 расследует Следственный комитет, а по ст. 280 - ФСБ. "Суды, как правило, не ставят под сомнение позицию Федеральной службы безопасности, со Следственным комитетом дела обстоят немного проще", - утверждает Чиков.

Наиболее суровая статья - ч. 2 ст. 282.1 - организация экстремистского сообщества, участие в нем. Такие действия наказываются уже заключением до шести лет, а штрафы достигают 600 000 руб. "В последнее время все чаще применяется квалификация "участие в экстремистских сообществах" - людям вменяется участие в экстремистских сообществах за публикации в тематических группах и распространение информации", - комментирует Чиков.

Другая нередкая квалификация - ст. 148, одна из тех, по которой обвиняют Мотузную, - нарушение права на свободу совести и вероисповедания, о так называемых "чувствах верующих", она во многом перекликается с 282-й статьей, однако она сравнительно мягче: лишение свободы по ней предусмотрено только до года, а штраф составляет до 300 000 руб. Квалификация по ст. 354 УК - призывы к развязыванию агрессивной войны наказываются штрафом или заключением до трех лет.

Осужденных по экстремистским статьям также включают в перечень Росфинмониторинга. Состоять в списке экстремистов — значит не иметь возможности открывать счета, оформлять зарплатные карты и выполнять еще ряд операций.

Мотузную в этот перечень уже включили, в реестре она находится под номером 5208 . Выйти из списка можно только после того, как судимость погашена.

Как возбуждают такие дела?

Причины для возбуждения две - заявление гражданина или результаты мониторинга, который проводят правоохранительные органы. В обоих случаях устанавливается личность нарушителя и проводится лингвистическая и прочие экспертизы потенциально незаконного контента.

Мониторинг органы проводят на основе специальных алгоритмов. Один из таких алгоритмов на основе больших данных для правоохранителей разработали в SocialDataHub. Автоматические поиски по ключевым словам работают только для "концентрированных" с точки зрения экстремизма страничек и пользователей, рассказывает гендиректор SocialDataHub Артур Хачуян. "Алгоритмы построены таким образом, что срабатывают только на настоящих преступников, которые ведут активную деятельность в соцсетях, - на террористов. Их поиском занимаются правоохранительные органы, и, конечно, они не ищут обычных пользователей, которые где-то поставили лайк. Тут работает система доносов: расследование начинается только по запросу, если на пользователя написали заявление", - объясняет он.

Чиков заявляет, что у оперативников есть план по выявлению преступлений экстремистской направленности, из-за которого они обращаются к мониторингу соцсетей. После проведения лингвистической экспертизы, которую проводят отделения в тех же структурах, возбуждается уголовное дело, то есть фактически это происходит в рамках одного ведомства.

В случае с Мотузной, заявление написали студентки алтайского филиала Российской академии народного хозяйства Дарья Исаенко и Анастасия Битнер. По их же инициативе дело "за сохраненные картинки" возбудили против Даниила Маркина - другого жителя Барнаула.

Как определяют, что это моя страничка?

У Мотузной на страничке была другая фамилия, однако делу это не помешало, ее личность все равно была установлена. Чиков поясняет, что это возможно благодаря тому, что администрация "ВКонтакте" активно сотрудничает с правоохранителями. "Соцсеть предоставляет информацию о времени входа, с какого устройства он был выполнен и откуда. Также сообщается на кого зарегистрирована страница. В итоге оперативникам не составляет никакого труда установить личность автора публикации", - комментирует он.

Стоит ли удалить свой аккаунт?

Большая масса дел касается именно "ВКонтакте". Mail.ru, в группу которой входит социальная сеть "ВКонтакте", положение вещей "дело за репост" не устраивает. В день начала слушаний по делу Мотузной они выпустили обращение , в котором попросили амнистировать "отбывающих срок по соответствующим обвинениям" и провести частичную декриминализацию статьей. "Мы видим, как во многих регионах нашей страны становится популярной практика возбуждения уголовных дел на пользователей за лайки и репосты в социальных сетях. Зачастую действия правоохранительных органов явно не соответствуют потенциальной угрозе, а их реакция на записи в комментариях или мемы в ленте оказывается немотивированно жесткой", - говорится в заявлении.

Пользователи соцсетей активно начали обсуждать удаление публикаций и выход из социальных сетей из-за уголовных дел. В поисковой системе "Яндекс" число запросов "удалить вк" выросло с 124 000 в сентябре до почти 168 000 в июле этого года.

Хачуян к удалению публикаций или снятию лайков относится скептически: все версии вашей активности в соцсети хранятся в базах оперативников или специальных агентств. По обращению копия вашей страницы, даже если она удалена, может подниматься и использоваться как доказательство. Такая ситуация произошла с аккаунтом Мотузной: на момент подачи заявления он был уже удален. То есть здесь действует принцип превентивных мер.

Получается ли доказать свою невиновность?

"Агора", которая нередко занимается такими делами, сообщает по меньшей мере о 20 удачных случаях. В части из них правозащитники добивались оправдательных приговоров, в других - отмены дела из-за отсутствия состава преступления.

Известный закончился оправдательным приговором. Глава Института региональных биологических исследований Валерий Бриних выпустил статью "Молчание ягнят" с критикой свиноводческой фермы. Несмотря на то, что площадкой для публикации не были соцсети, механизм был схожим - экологу предъявили обвинения в "уничижение человеческого достоинства национальной группы "Адыги" по ст. 282. Дело длилось три года, но в итоге защите удалось доказать, что речи о возбуждении ненависти в статье не было.

Главный вопрос: что делать?

Ответ на этот вопрос дает Чиков. По его словам, за последние годы чувствительность к фразам сильно увеличилась. "Нужно понимать, про что можно говорить, а про что говорить рискованно. Это ключевой момент. Однако экспертизы, которые проводят психологи, лингвисты, религиоведы, нередко по-разному оценивают одни и те же фразы, иногда - противоположно", - отмечает он.

Нет текста — нет дела.

Чтобы избежать вероятность предъявлений претензий, нужно удалиться из соцсетей и ограничить публичную активность. Второе - уголовное преследование по указанным статьям возможно, только если есть текст - устный или письменный, - но текст, отмечает Чиков. "Нет текста - нет дела", - резюмирует правозащитник.

Важный момент - защиту необходимо начинать с момента доследственной проверки, когда дело находится еще у оперативников. "Там нужно убеждать, что нет состава, туда же внести альтернативные позиции лингвистов. В таких случаях успех гораздо более вероятен", - считает Чиков.

Внимание стоит обратить на сим-карты, которые зарегистрированы на ваш паспорт, комментирует медиаэксперт Михаил Гуревич. "Раньше не было большой проблемы зарегистрировать по своему паспорту сим-карту например для друга из-за рубежа. Теперь за этим нужно тщательнее следить — личность в соцсетях устанавливают именно по номеру телефона", - сообщил он. Гуревич рекомендует следить за настройками приватности отдельных постов в соцсетях и стремиться к тому, чтобы они были доступны только вашим друзьям. "Стоит избегать использования российских соцсетей — к ним у правоохранителей есть широкий доступ. Несмотря на феномен российской IT-индустрии, согласно которому россияне предпочитают американские джинсы, китайские телефоны, но российские поисковики и соцсети, именно пользователи отечественных соцсетей чаще всего попадают "под удар"", - предупреждает Гуревич.

Мотузная, когда к ней пришли с обысками, подписала признательные показания в сопровождении адвоката по назначению. 6 августа она добивалась отказа от особого порядка рассмотрения дела уже с новым защитником. Следующее заседание по делу состоится 15 августа, суд вызовет свидетельниц по делу, а само слушание проведут в общем порядке.

Опасность 1. Демотиваторы

В сентябре 2015 года гражданский активист Дмитрий Семёнов из Чувашии был осуждён за перепост в соцсети "ВКонтакте" демотиватора с карикатурой на премьер-министра Дмитрия Медведева. Сам пользователь отрицал какие-либо обвинения, указав, что поставил "лайк" тексту интервью, а карикатура "подвязалась" автоматически.

Суд постановил, что Семёнов публично призывал к осуществлению экстремистской деятельности, и назначил штраф в размере 150 тыс. руб. Однако тут же амнистировал подсудимого, что не удовлетворило активиста: в апреле 2016-го он обратился в ЕСПЧ. Семёнов считает, что были нарушены его право на справедливое судебное разбирательство и свобода выражения мнения.

В чём опасность: согласно постановлению суда, на демотиваторе была надпись: "Смерть русской гадине", в которой усмотрели "призыв к физическому уничтожению русских".

Опасность 2. Фотографии времён II Мировой войны

Резонансное дело с привлечением к ответственности за снимок со свастикой произошло с Полиной Петрусевой, журналистом смоленского портала readovka.ru. В январе 2015 года девушка выложила на странице в соцсети "ВКонтакте" фотографию своего дома времён нацисткой оккупации. В частности, правоохранителей не устроило изображение флага Третьего рейха, которое было видно на документальном снимке. В конечном счёте Петрусеву оштрафовали на тысячу рублей за пропаганду и публичное демонстрирование нацистской символики.

В чём опасность: закон о запрете на пропаганду или публичное демонстрирование символики организаций, сотрудничавших с фашистами или отрицающих итоги Нюрнбергского трибунала, был принят в России осенью 2014 года. Однако впоследствии Роскомнадзор уточнил, что изображения свастики без целей пропаганды допустимы.

Опасность 3. Видеоролики

Последняя об обвинении в экстремизме, окончившемся уголовным сроком, стала известна совсем недавно. Жителя Дагестана Мухтара Рамазанова признали виновным по части 1 статьи 282 УК РФ "Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства" и части 1 статьи 205.2 УК РФ "Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности". Подсудимый свою вину признал и получил два года лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении.

По версии следствия, Рамазанов разместил на своей странице во "ВКонтакте" в июне 2014 года видеоролик, направленный на возбуждение ненависти или вражды и уничижение достоинства человека в отношении религии и принадлежности к какой-либо социальной группе.

В чём опасность: в связи с последними событиями на Украине и напряжёнными отношениями между двумя бывшими соцреспубликами участившиеся бурные и зачастую резкие обсуждения могут подвергаться риску.

Опасность 4. Украина

В Екатеринбурге местный суд признал мать-одиночку виновной в возбуждении межнациональной ненависти и вражды. Екатерину Вологженинову осудили по статье 282 УК за перепосты во "ВКонтакте" нескольких записей сообществ "Украинской народной самообороны" и "Правого сектора" (организация запрещена в России. - Прим. ред.) . За перепосты женщина получила 20 часов обязательных работ. Кроме того, у Вологжениновой изъяли и уничтожили ноутбук, компьютерную мышь и зарядное устройство.

В чём опасность: некоторые перепощенные публикации принадлежали пабликам, которые относились к запрещённым в России организациям, таким как УНА-УНСО и "Правый сектор".

Опасность 5. Оскорбление чувств верующих

Не повезло и 21-летнему жителю Бердска Новосибирской области. Максим Кормелицкий получил год и три месяца колонии-поселения за перепост и резкое высказывание в адрес православных. В январе 2016 года Кормелицкий посредством перепоста из сообщества "Двач" во "ВКонтакте" разместил на своей странице фото купающихся в проруби православных с комментарием, где, по его же словам, он оценил "умственное состояние людей, которые жертвуют своим здоровьем ради религии".

Запись увидел православный активист Юрий Задоя, который и пожаловался в Следственный комитет на обидный комментарий. Кормелицкого признали виновным по части 1 статьи 282 УК, устанавливающей ответственность за разжигание ненависти по религиозному признаку.

В чём опасность: религия всегда была острым вопросом, поэтому высказывания на эту тему лучше выражать в более нейтральном ключе.

Опасность 6. Нехватка интернет-грамотности

В марте 2016 года от неосторожных перепостов пострадал и 62-летний пенсионер. Николая Егорова, работающего охранником на асфальтобетонном заводе в Чувашии, обвинили в экстремизме за репост во "ВКонтакте" материала Бориса Стомахина, пост которого был ранее признан экстремистским по содержанию.

Адвокат Егорова сообщил, что его подопечный "не размещал никаких публикаций у себя на странице, а доступ к его аккаунту в силу небольших его познаний специфики Интернета имеет неограниченное количество людей".

В чём опасность: внимательно относиться к безопасности своих аккаунтов в соцсетях и не позволять другим публиковать что-то от своего имени. Даже ради шутки.

Перепост не "статья"?

В законодательстве до сих пор нет определения такого понятия, как перепост, рассказывает юрист общественного движения "Роскомсвобода" Саркис Дарбинян . Поэтому любой случай так называемого "расшара" материалов в соцсети может квалифицироваться как высказывание самого владельца аккаунта или одобрение скопированной записи.

По мнению главы адвокатской коллегии "Жорин и партнёры" Сергея Жорина, привлекать к уголовной ответственности граждан за их перепосты незаконно . "Но мы живём в реалиях, когда подобное уже происходит. Поэтому нужно понимать, что когда кто-то делает какой-то перепост, то он может подлежать ответственности. Пользователям надо быть аккуратнее с информацией, которую они размещают. Неважно, уникальная эта информация или перепост", - прокомментировал он Лайфу.

При этом в Минкомсвязи посчитали, что лайки или перепосты не являются выражением мнения.

"Мы большие противники идеи ввести ответственность за гиперссылки, потому что мы прекрасно знаем, что… Ты вообще не знаешь, что под гиперссылкой прячется. И сегодня там может быть одно, а завтра может быть другое. Кстати, то же самое и с перепостами. Ты делаешь перепост некой строчки, содержание которой может поменяться. (...) Поэтому позиция нашего министерства очень простая: мы считаем, что это слишком широкое трактование закона, и мы являемся противниками идеи ввести ответственность за гиперссылки, - заявил "Эху Москвы" замминистра связи и массовых коммуникаций Алексей Волин.

Тонкая грань

Эксперты сходятся во мнении, что никто не застрахован от привлечения к ответственности за высказывания в соцсетях.

Наказание может настигнуть даже за "подзамочные" посты. "Кто-то из ваших друзей может сделать скрины и "настучать" в соответствующие органы, после чего будет возбуждено дело о распространении незаконной информации посредством Интернета, - объясняет Саркис Драбинян. - С точки зрения закона никакой разницы нет. Закрытость или открытость аккаунта на это никак не влияет. И подобные разбирательства уже были".

По его словам, за последнее время больше всего судебных разбирательств касалось именно призывов к экстремизму. Как считает Дарбинян, это связано с обеспокоенностью властей проявлением экстремизма в Сети. "Таким образом вводится самоцензура на уровне самих владельцев аккаунтов и владельцев групп, чтобы они сами отслеживали и удаляли какую-то информацию, которая может быть воспринята как незаконная", - отметил он.

О важности разделения между высказыванием своего мнения и противоправным контентом рассуждает и Жорин: "Суд должен разобраться, где мнение, а где утверждение. Мнение не может наказываться. Важно, чтобы суды, которые рассматривают такие дела, вели их осторожно и с точки зрения закона. Это очень тонкая грань: где мнение, а где экстремизм".

По словам эксперта, с экстремизмом, призывами к насилию, суициду и прочему необходимо бороться, но преследование, а тем более уголовное, за высказывания в Интернете на сегодняшний день должно быть исключительной мерой. "Куда ц елесообразнее использовать другие инструменты, например, блокировки, удаление противоправного контента самой онлайн-площадкой", - говорит он .

Как минимизировать риск

Существуют слова-маркеры, которые могут "подтолкнуть" соответствующие органы к более внимательному изучению вашей страницы. О них Лайфу рассказала Елена Кара-Мурза, доцент кафедры стилистики русского языка факультета журналистики МГУ и член Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам:

Для словесного экстремизма (в двух его разновидностях, условно говоря, в политическом и в этноэкстремизме) круг маркеров большой и разнообразный. Например, это так называемые этнофолизмы (т.е. заведомо негативные обозначения народов: "чурки ", "жиды ", "чёрные ") или другие "слова ненависти" ("коммуняки ", "либерасты ", "фашизоиды "), а также слова, обозначающие людей, совершающих незаконные или неэтичные действия (убийца , бандит , проститутка , путана ). Например, это слова политической, этнополитической и религиозной тематики ("власть ", "революция ", "восстание ", "убийство ", "православие ", "ислам "...).

По словам эксперта, текст или высказывание могут признать экстремистским, если в нём отчётливо выражена мысль о насильственных, агрессивных действиях против государственных и социальных институтов или против конкретных людей. В случае с оскорблением чувств верующих - последовательное противопоставление одной религии другой и требование "обращать" иноверующих и неверующих или уничтожать их.

"Или, например, это брань против людей по признакам их нации, языка, религии, сексуальной ориентации, обвинение их во всех грехах по этим же признакам, оправдание насилия над ними. Вот это настоящий словесный экстремизм, с которым нужно и можно бороться", - считает Елена Кара-Мурза.

Что касается использования оценочных слов, фиксирующих выражение мнения, например, "я считаю", "по моему мнению", эксперт отмечает, что это не может спасти от судебного разбирательства.

"Считается, что мнение нельзя проверить, что в нём отображается не мир вокруг нас, а картина этого мира в голове автора. Это относится к судебным делам о диффамации (распространении порочащих сведений и унижении чести, достоинства и деловой репутации - прим. ред. ), даже эти обороты не спасают ответчиков, особенно при наличии у истцов административного ресурса", - объяснила она.

Для дел по словесному экстремизму конструкции мнения не играют роли, они "не освобождают от ответственности", отметила лингвист. То же касается и дел о защите прав верующих.

Достаточно раз в неделю выходить в интернет, чтобы быть в курсе печального тренда - россиян массово привлекают к уголовной и административной ответственностям за картинки, тексты и видео в социальных сетях. История с Урала, «возбуждёнка» в Твери и, конечно, батарея дел из Барнаула, неожиданно превратившегося в «столицу экстремизма ». Как не повторить судьбу героев новостей? Мы разобрали самые популярные вопросы и заблуждения - читайте, что делать, если не хотите оказаться в отделе «Э».

Что мне грозит?

Большинству обвиняемых инкриминируют ст. , , 280.1 , УК РФ и 20.29 КоАП РФ. Формулировки размытые, поэтому их применимость зависит от решения следователя, пишет FurFur. В любом случае минимальная мера наказания, предусмотренная пулом статей, - административный штраф в размере тысячи рублей (если применяется 20.29 КоАП РФ). Максимальная - лишение свободы сроком на пять лет (согласно ч.2 ст. 280 УК РФ или ч.2 ст. 280.1 УК РФ).

Разброс наказаний широкий, и в реальности применяется весь арсенал судебной мощи. Например, чувашского блогера оштрафовали на тысячу рублей за репост из сообщества «Лентач». А 27-летний туляк получил три года заключения в колонии строгого режима за «картинки экстремистского и националистического характера », что наложилось на предыдущую судимость. Наказания могут существенно различаться даже в рамках одной статьи. Так, омский студент «отделался» 160 часами исправительных работ за «критику православных активистов, сорвавших концерт Мэрилина Мэнсона ». А житель Белгорода получил 1,3 года колонии-поселения - за публикацию картинки «с критикой тех, кто устраивает крещенские купания в проруби ». Обоих судили по ч.1 ст. 282 УК РФ.

Что нельзя постить?

Откройте Федеральный перечень экстремистских материалов - сейчас там более 4000 позиций. Очевидно, что публиковать любой упомянутый в списке материал, нельзя: чревато судебным разбирательством. Однако картотека постоянно обновляется и невозможно предугадать, что попадёт в неё на следующий день. «Безобидная картинка или песня, которую вы репостили себе лет пять назад, уже может оказаться вне закона », - пишет info.24, ссылаясь на юриста правозащитной организации «Агора».

Отсеивая «запрещённую информацию », отталкивайтесь от обвинительных формулировок. В основном там говорится про «оскорбление », «экстремизм » и «призыв к насильстенному действию ». Убедитесь, что в ваших постах невозможно углядеть нечто подобное, даже если врубить фантазию на полную.

Где нельзя постить?

В любой российской соцсети. Но особенно - во «ВКонтакте». Как пишет BBC, в 2017-м было 138 постов из VK, заинтересовавших следователей. Для сравнения, в Facebook, «ЖЖ» и YouTube за тот же год набралось всего по два. Ресурс предполагает, что статистика обусловлена активным желанием сотрудников «ВКонтакте» взаимодействовать с властями. «Нам не приходилось сталкиваться с тем, что на такое сотрудничество идут Facebook, Twitter или даже "Одноклассники” », - цитирует BBC главу правозащитной группы «Агора» Павла Чикова. По этим причинам не защитит и анонимный аккаунт - если администрация площадки пойдёт на контакт, ваши персональные данные утекут к следователям.

Я не репощу картинки на стену, но выкладываю в закрытом чате, где мало людей. Это безопасно?

Нет. Уголовные дела сами себя не открывают - зачастую всё начинается с жалоб встревоженных граждан. Недавно оштрафовали двух жителей Магадана за «нецензурную критику представителя власти »: горожане чихвостили мэра города в чатах WhatsApp. Информация быстро распространилась по сети, кто-то донёс её до администрации и - здравствуй, УК РФ. Помните, что распространением считается всё, что вы передали хотя бы одному человеку. И не стоит уповать на малочисленность сообществ, где вы состоите. «Известны случаи возбуждения уголовных дел о публикациях в закрытых группах “ВКонтакте”, где было всего несколько участников », - рассказал юрист «Агоры» порталу info.24.

В судебной практике РФ даже хватает случаев , когда дела возбуждались из-за картинок в закрытом альбоме, который видел только его создатель. Функция «Сохранённые фотографии» во «ВКонтакте» появилась лишь в 2017 году, а всё, что выкладывалось ранее, считается публичной информацией.

Я всё почистил. Я в безопасности?

Нет. Чтобы завести дело, достаточно скриншота с «места преступления » - картинки, текста или видео. Не столь важно, доступен ли этот пост сейчас или был удалён год назад. В нашумевшей истории с Марией Фроловой из Барнаула поводом стали мемы с уже удалённого аккаунта «ВКонтакте».

Отсюда вытекает вторая проблема. Когда-то давно вы завели страничку в соцсетях, но потом её бросили, пересели на другую и не помните, что публиковали? Могут случиться неприятности. Обязательно найдите старый аккаунт, даже если ему пять лет, и постарайтесь восстановить доступ. Или хотя бы промониторьте, не висит ли там что-то «запрещённое ».

А как же сроки давности за преступления?

Они есть. «Преступления, предусмотренные статьями 280, 280.1 и 282 УК РФ, относятся к категории средней тяжести. Срок давности по ним - 6 лет », - рассказывает info.24. Однако нюанс в том, что для административных правонарушений срок давности стартует с момента их обнаружения. То есть, если полицейский увидит пост из 2008 года, отсчёт срока давности начнётся только сейчас.

Я слышал, что эти законы отменят. Это правда?

Нет. Но в последнее время действительно заговорили о смягчении наказания. Первым за декриминализацию высказался крупнейший холдинг Mail.ru Group, подконтрольный миллиардеру Алишеру Усманову.

Затем депутаты Госдумы Журавлёв, Шаргунов и Смолин внесли законопроект об отмене уголовного преследования за ч1. ст. 282 УК РФ. Срок предлагают заменить штрафом, обязательными работами и административным арестом. Однако это лишь законопроект, который не имеет силы, пока его не примут. Кроме того, он касается лишь ст. 282. А остальные положения УК РФ - ст. 280, 280.1 и 147 - по-прежнему в строю, и никто их менять пока не собирается.

Как удалось выяснить «МК», уголовное дело на Марию было заведено по жалобе двух ее приятельниц (они познакомились в соцсети), студенток Российской академии Государственной службы при президенте РФ. В соответствии с материалами допроса, они зашли к ней на страницу и увидели возмутившие их картинки. Например, крестный ход, участники которого идут по грязной разбитой дороге и подпись «две беды России». Или изображение чернокожих с подписью «обожаю скидки в черную пятницу».

Да, первую картинку нельзя назвать политкорректной как и любое отрицательное оценочное суждение в адрес группы лиц. Но что будет, если мы начнем возбуждать уголовные дела против всех, кто называет кого-то дураком?

Что касается изображения с чернокожими, его можно назвать разве что дурной шуткой. Как и картинку, где африканские дети решают математические задачи с подписью «черная бухгалтерия». Но одну из девушек увиденное задело до такой степени что она, по ее словам, тут же кинулась звонить в Центр по противодействию экстремизму МВД.

По мнению адвоката Марии Мотузной, Алексея Бушмакова, обе девушки, по чьим заявлениям было заведено дело, вероятно имеют какую-то связь с полицией. Защитник считает, что полицейские обнаружили картинки, которые Мотузной вменяют и обратились к девушкам с просьбой написать заявление в полицию, после чего дело было возбуждено.

Мне удалось связаться с одной из заявительниц по этому делу, девушка сначала ответила согласием на просьбу дать комментарий по этому делу, но потом перестала отвечать на сообщения. А спросить ее было о чем, например, сколько еще уголовных дел заведено по ее жалобам, ведь интернет пестрит подобными «шутками». И если этот случай единственный, почему ее внимание пало именно на Марию?

После того как следователи с понятыми вломились к ней домой, Мотузная подписала признательные показания.

«Я понимала, что размещенные мной изображения носят негативный подтекст, направлены на возбуждение ненависти и вражды в отношении определенной группы лиц, однако указанное меня никак не остановило», - говорится в признании.

«Сотрудники полиции, после того как 8 мая совершили у Марии обыск, начали ее запугивать и говорить о том, что она может сесть на пять лет и вынуждали таким образом сделать признание. Они ее обманули, фактически ее признание сделано в отсутствии адвоката, под угрозами, которые как она говорит, имели место. Поэтому мы не считаем, что такое признание является допустимым и законным, и должно приниматься судом во внимание как доказательство», - пояснил МК Бушмаков.

Он сказал, что защита надеется на ее оправдание, поскольку картинки, которые ей вменяются - выглядят «абсолютно безобидными, они «травоядные», в них нет никакого насилия, угроз, оскорблений».

«У нее очень верующая мама, она сама до 15 лет ходила в церковь и выкладывала эти картинки не с целью кого-то обидеть, а чтобы обратить внимание на образ жизни священнослужителей, который расходится с тем учением, которое они пытаются донести до людей.» , - уверен адвокат.

Друзья Марии были поражены, узнав об обвинениях. Ее бывший парень дал показания о том, что никогда не замечал в ней признаков «экстремизма». А одна из подруг поделилась с МК тем, что девушка тяжело переживала расхождение образа жизни некоторых служителей церкви с христианскими ценностями, но не испытывала «ненависти» к самим верующим.

«Она находится в подавленном состоянии, она не ожидала, что это дело дойдет до суда и весь репрессивный аппарат государства будет направлен на то, чтобы судить эту бедную 23-летнюю девушку. Я не считаю ее преступницей, не вижу умысла.», - говорит адвокат.

А ведь совсем недавно казалось, что практика уголовных дел за «репосты и лайки» закончена. Про «абсурдные дела» на пресс-конференции заявил 7 июня Владимир Путин. Эту же мысль от имени Кремля озвучил пресс-секретарь президента. Затем в Госдуму был внесен законопроект, отменяющий уголовную ответственность за неоднозначные публикации в интернете.

Между тем, первое заседание суда над Марией назначено на 6 августа, но она уже значится в списке «опасных террористов» Росфинмониторинга, опубликованном на сайте ведомства.