Афоризм - фраза, которая всем известна и поэтому в речи не творится заново, а извлекается из памяти.

Девиз - краткое изречение, обычно выражающее руководящую идею поведения или деятельности (Наш девиз - вперед!) .

Идиоматичный - присущий только данному языку, своеобразный.

Канонический - принятый за образец, твердо установленный.

Клише - расхожий речевой оборот, штамп.

Лозунг - обращение, в лаконичной форме выражающее политическую идею, требование (например, лозунг эпохи социализма: Партия - ум, честь и совесть нашей эпохи ).

Паремия - языковое клише (фразеологизм, пословица, поговорка, прецедентное высказывание).

Призыв - обращение, в лаконичной форме выражающее руководящую идею, политическое требование, лозунг (Все на выборы!) .

Прототипная ситуация - ситуация, соответствующая буквальному значению фразеологизма.

Синтаксический фразеологизм - нестандартное, специфическое построение, струк-турные свойства и семантика которого выходят за рамки регуляр-ных синтаксических связей и закономерностей (например: Нет бы летом приехать! ); служебные и местоименные слова, частицы и междометия функционируют не по действующим синтаксическим правилам. В отличие от лексического фразеологизма, синтаксический фразеологизм не воспроизводится, а строится.

Фразеологизм - словосочетание, общее значение которого не вы-водится из самостоятельных значений каждого слова, в него вхо-дящего (катиться по наклонной плоскости - опускаться в нравственном отношении). Основные признаки фразеологизма - устойчивость и воспроизводимость.

Эталон - образец.

Эта лекция посвящена рассмотрению проблем паремии, т. е. особенностям семантики и функционирования языковых клише разных видов и учету этих особенностей при обучении МКК. Клише мы называем всякую готовую речевую форму, критерием для выделения которой служит регулярность ее появления в опре-деленных повторяющихся речевых ситуациях. Сосредоточим свое внимание на фразеологизмах - единицах, которые особенно актуальны при обучении МКК.

Понятие о фразеологизме

В русском языке, как и в ряде других языков, слова соединяются друг с другом, образуя словосочетания. Одни из них свободные, другие - несвободные. Свободные сочетания слов постоянно образуются в ходе речи: говорящий подбирает нужные по смыслу слова на основе знания их значения и грамматически строит из них сочетания в соответствии с замыслом и структурой высказывания: пить чай, писать ручкой, участвовать в спектакле, организовать конференцию и т. п.

Каждое слово в таких свободных сочетаниях слов сохраняет свое самостоятельное значение и выполняет определенную синтаксическую функцию. Подобные сочетания создаются в процессе речи для осуществления коммуникативной цели (сообщить, спросить и т. п.) в соответствии с личным восприятием, впечатлением в определенной ситуации. Такие сочетания в памяти не сохраняются: изменятся обстоятельства - возникнут новые свободные сочетания.

В языке существуют и связанные сочетания, например, перебежать дорогу кому-либо мешать добиться своего: Я знаю, почему он так себя ведет. Когда-то я перебежал ему дорогу - выиграл конкурс на должность, на которую он претендовал. Самостоятельное значение слов-компонентов в словосочетании перебежать дорогу ослаблено, так как исчезли номинативные свойства слов, поэтому смысл всего оборота уже не связан с семантикой каждого слова в отдельности. Лексически такое сочетание является неделимым и в речи воспроизводится как готовая речевая единица. Синтаксически рассматривается роль словосочетания в целом, а не каждого слова в отдельности. Такие семантически неделимые словосочетания, которым свойственно постоянство целостного значения, называют фразеологическими единицами языка (или фразеологизмами, фразеологическими оборотами).

Основной семантический признак фразеологизма - семантическая слитность, спаянность, суть которой заключается в том, что общее значение фразеологизма не вы-водится из самостоятельных значений каждого слова, в него вхо-дящего (ср., к примеру, фразеологизмы мелкая сошка - о незначительном с точки зрения социального положения человеке, стреляный воробей - об опытном, бывалом человеке, морочить голову кому-либо - не давая сосредоточиться на главном, основном, запутывать, дурачить кого-либо).

Значение фразеологизма специфично. Во-первых, значение фразеологической единицы (ФЕ) всегда богаче, чем значение синонимичного слова (или слов). Оно никогда не равнозначно объему значения слова-синонима. Так, бить баклуши - это не просто бездельничать, но заниматься пустяками; вставлять палки в колеса - не только мешать или препятствовать, но делать это в то время, когда кто-то занимается каким-то делом, как бы по его ходу; выносить сор из избы - это когда сплетничает или разглашает чужие тайны тот, кому они доверительно поведаны. А это значит, что значение фразеологизмов всегда более оснащено подробностями, чем значение слов.

Во-вторых, значение большинства фразеологизмов ситуативно. Эта особенность фразеологизмов требует не только знания их значения, но и тех ситуаций, в которых их можно употребить. Так, в ФЕ задирать нос , помимо смысла важничать, содержится информация о том, что прежде говорящий и тот, о ком идет речь, были на равных, а в настоящее время этот последний кичится своим более высоким социальным или материальным положением.

Следующей особенностью фразеологизмов является оценочный характер значения. Большинство фразеологизмов, благодаря образу, который лежит в их основе, не только обозначают какой-либо фрагмент действительности, но и выражают положительное или отрицательное мнение говорящего о том, что обозначается. При этом говорящий оценивает, хорошо это или плохо, доброе или злое, полезное или вредное. Например, фразеологизм задирать нос , наряду с указанным выше содержанием, выражает отрицательное мнение человека, употребляющего эту ФЕ: важничанье - плохая человеческая черта.

Образы, на основе которых образуются фразеологизмы, могут сами по себе давать оценку обозначаемому. Так, вставлять палки в колеса кому-либо - плохо, а давать зеленую улицу - хорошо.

Большинство фразеологизмов, помимо оценочного отношения говорящего, выражает и эмоциональное отношение. Оно также подсказывается образом. Когда говорят: Нас заставляют работать до изнеможения, то описывают и оценивают только обозначаемую ситуацию. Но если говорят: Из нас выжимают все соки , то рассчитывают еще и на сочувствие и сопереживание слушающего, так как в значении фразеологизма присутствует еще и созначение - эмоциональное неодобрение того, что обозначается (ср. в высказывании Ты водишь меня за нос говорящий выражает собеседнику обвинение в пренебрежительном к нему отношении).

Из приведенных примеров видно, что фразеологизмы - это своего рода микротексты, в которых, помимо образного описания собственно обозначаемого фрагмента действительности, присутствуют еще и созначения (коннотации), выражающие оценочное или эмоциональное отношение говорящего к обозначаемому. Сложение этих смыслов создает эффект выразительности, или экспрессивности фразеологизмов.

Фразеологизм имеет ряд существенных признаков:

1) устойчивость,

2) воспроизводимость,

3) целостность значения,

4) раздельнооформленность.

Устойчивость (постоянство, стабильность) и воспроизводимость - это регулярная повторяемость фразеологических единиц в готовом виде. ФЕ воспроизводятся, а не конструируются в речи каждый раз заново в зависимости от коммуникативной ситуации.

Целостность значения фразеологизма связана с тем, что значение фразеологизма трудно или невозможно вывести из значения образующих его частей. Целостность значения фразеологизма достигается полным или частичным переосмыслением компонентов. В результате они, как правило, расходятся в значении с соответствующими словами свободного употребления. Так, например, невозможно фразеологизм разбиваться в лепешку стараться, выбиваясь из сил, делать все возможное растолковать посредством истолкования значений слов разбиваться, лепешка (ср. считать ворон, держать камень за пазухой, семи пядей во лбу, в двух шагах ).

Раздельнооформленное строение - важный признак, характеризующий внешний вид ФЕ (план выражения). Все фразеологизмы имеют раздельноофрмленное строение, т. е. они сконструированы по образцу различных сочетаний слов.

Следуя за В. В. Виноградовым , на основании критерия синтаксической и семантической неразложимости сло-восочетания, свободы/несвободы входящих в него слов принято выделять несколько типов фразеологизмов - фразеологические сращения, фразеологические единства и фразеологические сочетания.

Фразеологические сращения

Фразеологические сращения - такие лексически неделимые словосочетания, значения которых не определяются значением входящих в них отдельных слов (например, бить баклуши бездельничать, с бухты-барахты необдуманно, Содом и Гоморра суматоха, шум, спустя рукава небрежно, как пить дать непременно. Смысл указанных оборотов не мотивирован значением составляющих элементов. Основным признаком фразеологических сращений является его неделимость, абсолютная семантическая спаянность, при которой значение целого оборота не может быть выведено из значения составляющих его слов. (Ср. также шиворот навыворот, положа руку на сердце, из рук вон плохо, от мала до велика, ничтоже сумняшеся, средь бела дня, себе на уме, шутка сказать, диву даться ).

Фразеологические единства

Фразеологические единства - такие лексические обороты, общее значение которых в какой-то мере мотивировано переносным значением слов, составляющих данный оборот. Например, общий смысл таких единств, как пускать пыль в глаза, плыть по течению, держать камень за пазухой, уйти в свою скорлупу, из пальца высосать, кровь с молоком и др. зависит от значения отдельных элементов, которые составляют образный «стержень» всего оборота. В отличие от сращений, образность которых является потухшей, уже немотивированной и совершенно независимой от значения составных элементов, фразеологические единства «обладают свойством потенциальной образности». Это позволяет некоторым ученым называть обороты подобного типа метафорическими сочетаниями. В отличие от сращений части фразеологических единств могут быть отделены друг от друга вставкой каких-то слов: лить воду на (свою, мою, твою) мельницу ;

Фразеологические со-четания − такие устойчивые обороты, общее значение которых полностью зависит от значения составляющих слов. Слова в составе фразеологического сочетания сохраняют относительную семантическую самостоятельность, однако являются несвободными и проявляют свое значение лишь в сочетании с определенным, замкнутым кругом слов, например: слово слезно сочетается только со словами просить, умолять . Следовательно, один из членов фразеологического сочетания оказывается более устойчивым и даже постоянным, другой - переменным. Значение постоянных слов (компонентов) является фразеологически связанным.

Например: в сочетаниях сгорать со стыда и тоска берет постоянными будут сгорать и берет , так как именно эти слова окажутся основными (стержневыми) элементами и в других фразеологических сочетаниях: сгорать - от стыда, от срама, от позора; сгорать - от любви; сгорать - от нетерпения, зависти; берет - досада, злость; берет - страх, ужас; берет - смех. Употребление иных компонентов невозможно (ср.: *сгорать от радости , *берет улыбка ).

Значения подобных слов являются в системе данных оборотов фразеологически связанными, т. е. реализуются только с определенным кругом слов. Несмотря на фразеологическую замкнутость оборотов данного типа, даже лексически несвободные компоненты могут быть (без ущерба для общего фразеологического значения) заменены синонимом (ср.: потупить голову - опустить голову; сесть в лужу - сесть в калошу; насупить брови - нахмурить брови ). Это создает условия для возникновения фразеологических единств, а нередко и синонимов. Фразеологизмы обладают идиоматичностью семан-тики, воспроизводимостью, синтаксической членимостыо, кото-рая не препятствует им выполнять во фразе функции, аналогичные функциям отдельных словоформ, по своей номинативной природе фразеологизмы практически равны слову.

Синтаксические фразеологизмы

В настоящее время принято также выделять особую группу фра-зеологизмов, которые называют синтаксическими фразеологизма-ми . Это такие «нестандартные, специфические построения, струк-турные свойства и семантика которых выходят за рамки регуляр-ных синтаксических связей и закономерностей. Например: Нет бы летом приехать!; Какое там отдохнул!; Чтобы он когда опоздал!» . «Русская грамматика» называет синтаксическими фра-зеологизмами «такие построения, в которых связи и отношения компонентов с точки зрения живых грамматических правил ока-зываются необъяснимыми». К синтаксическим фразеологизмам в Русской грамматике относятся предложения, в которых «словоформы связываются друг с другом идиоматически» и где «не по действующим синтаксическим правилам функционируют служебные и местоименные слова, частицы и междометия». Синтаксиче-ский фразеологизм отличается от лексического тем, что он «не воспроизводится, а строится». Синтаксические и лекси-ческие фразеологизмы отличаются, как правило, стилистической и эмоциональной экспрессивностью.

Синтаксические фра-зеологизмы в отличие от лексических не относятся к числу номи-нативных средств языка, они играют несколько меньшую роль в хранении и трансляции культурной информации, но рассмотрение указанных единиц в социокультурном аспекте позволяет выявить характерные особенности отражения в языке специфики нацио-нального восприятия и категоризации окружающей действитель-ности. А. В. Величко справедливо указывает: «При рассмотрении синтаксических фразеологизмов (СФ) в социокуль-турном аспекте прослеживается их двоякая природа. С одной сто-роны, СФ отражают в своей семантике свойства человеческой личности, человека вне его национальной принадлежности. С другой стороны, СФ представляют собой специфические рус-ские построения, так как они отражают особенности русского на-ционального менталитета, характера осознания реального мира именно русским человеком. Этим объясняется, например, чрез-вычайная детализация оценки, представленная большим количеством оценочных синтаксических фразеологизмов (Вот это цветы! Розы — это цветы/ Всем цветам цветы! Чем не цветы! Тоже мне цветы!)» .

Фразеология и национальный образ мира

Так как особенностью фразеологизма является несводимость его значения к сумме значений составляющих его единиц, очевидно, что фразеологизмы представляют особые трудности для изучающих русский язык иностранцев. Так, например, в корейском языке существует фразеологическое выражение есть куксу. Даже зная, что такое куксу , нельзя догадаться, что речь идет о свадьбе. Дело в том, что этимология этого выражения связана со старинным корейским обычаем на свадьбу есть куксу. Поэтому вопрос «Когда мы будем есть куксу?» нужно понимать как «Когда вы поженитесь?».

Фразеологизмы возникают на основе прототипной ситуации, т. е. ситуации, соответствующей буквальному значению фразеологизма. Прототипы отражают национальную (в нашем случае - русскую) культуру, поскольку «генетически свободные словосочетания описывают определенные обычаи, традиции, подробности быта и культуры, исторические события и многое другое». (Например, прототипы фразеологизмов могут рассказать о типичной русской флоре: с бору да с сосенки, кто в лес, кто по дрова, как в темном лесу). За ситуацией закрепляется определенное содержание - результат переосмысления данной ситуации в данном конкретном культурном коде.

Эта ситуация носит знаковый характер, т. к. она выделяется и закрепляется в коллективной памяти. Ее переосмысление рождается на основе некоторых стереотипов, эталонов, мифов, которые являются реализацией культурных концептов данного социума. В связи с тем, что стереотипы и эталоны, на которые ориентированы образы, формирующие ФЕ, обладают определенной ценностью, оценочный смысл приобретает любой фразеологизм, вписывающийся в систему культурного кода данного сообщества. Он автоматически принимает общую оценку концепта, на основе (или в рамках) которого образуется данный фразеологизм.

Закономерности переосмысления прототипной ситуации возникают в рамках определенного, сформировавшегося на основе религиозных, мифологических, идеологических воззрений, ареала. Поэтому, например, в языках, распространенных в ареале христианской цивилизацииобнаруживаются общие концептуальные метафоры, имеющие своими истоками общие для славянских народов обычаи, традиции и установки культуры. Тем не менее, каждая лингвокультурная этническая общность имеет и свои собственные, национально-специфичные переосмысления.

Одно из значимых для славянской (в том числе и русской) культуры противопоставлений - противопоставление верха и низа. В мифологическом (и позднее - религиозном) сознании верх связывался c местонахождением божественного начала, низ - это местоположение ада, Преисподняя - символическое пространство грехопадения. В XVII-начале XIX в. существовала миниатюра, на которой изображены грешник и грешница, влекомые демоном под горку в ад. Исходя из этих представлений, подъём, духовное восхождение связывались с приближением к Богу, божественному началу, с нравственным совершенствованием, перемещение объекта вниз ассоциировалось с моральным падением, безнравственным поведением. Благодаря этим представлениям, вероятно, словосочетания катиться вниз, катиться по скользкой дорожке, падение нравов, провалиться со стыда, провалиться сквозь землю, падать в глазах кого-либо получили устойчивость и воспроизводимость в русском языке.

ФЕ становиться/стать поперек дороги кому-либо становиться на жизненном пути у кого-либо, мешать в достижении цели кому-либо, создавать кому-либо препятствия в жизни связана с суеверным запретом переходить идущему дорогу - иначе ему не будет удачи (то же происхождение имеют фразеологизмы перебегать/перебежать дорогу, переходить/перейти дорогу кому-либо).

Вообще, на языковых метафорах «жизнь - это движение», «движение - это развитие» основан целый ряд фразеологизмов и метафор, например, пробивать лбом себе дорогу настойчиво, упорно, ценой больших усилий добиваться успеха в жизни, пролагать грудью себе дорогу добиваться успеха, преодолевая все препятствия, взбираться в гору добиваться высокого положения в обществе, ставить на дорогу кого-либо помогать кому-либо найти свое дело и место в жизни, создавая необходимые условия, обращаться на путь истины под воздействием кого-либо изменять свое поведение в лучшую сторону, уйти далеко вперед существенно измениться, не продвинуться ни на один шаг нисколько, ничуть; ср. также путевка в жизнь, на пути к успеху, стоять на распутье.

Образ обладает высокой продуктивностью благодаря тому, что в обыденном сознании русских закреплено восприятие жизни как пути (ср. также Он прошел путь до конца, а в корейском языке - Он прошел круг жизни; Мне на пути встретилось много хороших и добрых людей; ср. в жаргоне продвинутый, тормозиться). В русской культуре образ пути является одним из центральных в силу богатства смысловой структуры концепта, лежащего в его основе, который дает неограниченные возможности самых разных метафорических построений при создании образов.

Многие фразеологизмы представляют собой, по словам В. Н. Телия, образно мотивированные вторич-ные наименования, выявляющие ассоциативные связи, культурно значимые фреймы и конкретные образы абстрактных концептов. Так, воспользовавшись примером процитированного автора, можно описать образ «совести» в национальном сознании русских: «Совесть - добрый и вместе с тем карающий вестник Бога в душе, «канал» контроля Бога над душой человека, который имеет свой голос- голос совести, говорит - совесть за-говорила, очищает - чистая совесть, нечистая совесть - боль-ная, она мучает, терзает субъекта, поступать по совести — значит по-божески, справедливо, а когда совести нет, то душа открыта для духовной вседозволенности и т. п. Все эти коннотации говорят о том, что совесть и русском сознании - регулятор поведения по законам высшей нравственности».

Фразеологизмы, вероятно, наиболее наглядно отражают национальный образ мира, запечатленный в языке, им детерминируемый и в нём закрепляемый. В них воплощается «опредмечивание» общих понятий, имена которых, выступая внесвободных сочета-ниях, оказываются метафорически и метонимически связаны с конкретными лицами или вещами. Эти понятия подвергаются «материализации» в языке, именно открывающаяся в клишированных оборо-тах, к которым относятся фразеологизмы, внерациональная соче-таемость имени позволяет выявить стоящие за именем языковые архетипы, воссоздать языковую картину мира. Не случайно, ученые, занимающиеся концептуальным анализом, в своих ис-следованиях обращают особое внимание на несвободные сочета-ния имени, за которым стоит интересующий их концепт. Так, например, надежда представляется русским как нечто хрупкое, не-кая оболочка, полая внутри - разбитые надежды, пустая надеж-да; авторитет - нечто массивное, колоннообразное и в то же вре-мя лишенное устойчивости - давить своим авторитетом, пошат-нувшийся авторитет, знания, мудрость - нечто жидкое, ибо их можно пить (ср. жажда познания ) и т. д. и т. п.

Мы согласны с тем, что изучение подобных сочетаний, с наи-большей полнотой выявляющих ассоциативные и коннотативные связи имен, которые обозначают ключевые концепты националь-ной культуры, позволяет описывать подобные концепты.

Прецедентные высказывания

Обратимся теперь к дру-гому типу клишированных сочетаний, которые Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров называют языковыми афоризмами и которые, по их мнению, имеют синтаксическую форму фразы, в то время как фразеологизмы - синтаксическую форму словосочетания.

Понимая под языковым афоризмом «фразу, которая всем известна и поэтому в речи не творится заново, а извлекается из памяти», названные ученые выделяют следующие типы подобных единиц:

1) пословицы и поговорки - устные краткие изречения, восхо-дящие к фольклору: Цыплят по осени считают, Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, Делу время, потехе час ;

2) крылатые слова, т. е. вошедшие в нашу речь из литературных источников краткие цитаты, образные выражения, изречения исторических лиц: Быть или не быть. Вот в чем вопрос; А воз и ныне там; Хотели как лучше, а получилось как всегда ;

3) призывы, девизы, лозунги и другие крылатые фразы, которые выражают определенные философские, социальные, полити-ческие воззрения (Учиться, учиться, и еще раз учиться...; Сво-бода, равенство, братство);

4) общественно-научные формулы (Бытие определяет сознание ) и естественнонаучные фор-мулировки.

Авторы указывают, что «фразеологизмы выступают как знаки понятий, и поэтому они содержательно эквивалентны словам; афоризмы - это знаки ситуаций или отношений между вещами, и семантически они эквивалентны предложениям».

Как легко заметить, приведенная классификация проводится на основании происхождения тех единиц, которые Верещагин и Костомаров именуют языковыми афоризмами. Д.Б. Гудков использует термин прецедентное высказывание (ПВ), определение которого уже давалось выше (см. лекцию 6).

Семантика и функционирование ПВ определяется не столько их происхождением, сколько иными факторами. Как показывают наблюдения над современным русским языком (прежде всего - устной речью и языком СМИ), весьма сложно провести различие в употреблении, например «фольклорных» прецедентных высказываний и прецедентных высказываний-цитат из классических произведений. Представляется оправданным раз-личать прецедентные высказывания: 1) жестко связанные с каким-либо прецедентным тек-стом (Скажи-ка, дядя...; По щучьему велению, по моему хоте-нию…) ; 2) «автономные» а) потерявшие связь с породившим их ПТ (Как хороши, как свежи были розы) б) никогда не имевшие таковой (Тише едешь — дальше будешь).

Порождение и восприятие ПВ, от-носящихся к первому и ко второму типу, будут отличаться друг от друга. Как уже указывалось, для формирования смысла текста, в котором фигурирует ПВ, наибольшее значение играет, как правило, не поверхностное, но глубинное значение последне-го. Так, поверхностное значение ПВ А был ли мальчик? (сомнение в существовании некоего мальчика, выраженное в форме вопроса) оказывается «прозрачным», на первый план выходит его глубин-ное значение, и данное высказывание употребляется для выраже-ния сомнения в существовании чего/кого-либо вообще. Прецедентные высказывания ока-зываются практически всегда связаны с прецедентным текстом и/или с прецедентной ситуацией (Ср. Но это уже совсем другая история). Соответственно, при употреблении и восприятии ПВ в сознании говорящих актуализируется определенная прецедентная ситуация и/или некоторый прецедентный текст.

При порождении «автономных» прецедентных высказываний в сознании говорящего реальная ситуация речи воспроизводит некоторую прецедентную ситуацию, которая выступает как эталон для ситуаций такого типа вообще. Соответ-ственно, при восприятии такого прецедентного высказывания реципиент понимает его как означающее, означаемым которого является некоторая прецедентная ситуация, и эта последняя сополагается реципиентом с ситуацией речи (ср. упо-требление таких высказываний, как Эврика!; Велика Россия, а от-ступать некуда!).

Несколько иная картина наблюдается, когда коммуниканты оперируют ПВ, жестко связанным с прецедентным текстом. В этом случае при общем действии механизма, описанного выше, картина несколько иная, ибо в языковом сознании носителей определенного национального культурного кода прецедентная ситуация находит свое эталонное выражение в том или ином ПТ и актуализируется через актуализацию того ПТ, в котором она представлена (Я тебя породил, я тебя и убью! - о строгом отце, наказывающем сына, причем не обязательно столь радикально, как в соответствующем ПТ; Рукописи не горят! - о нетленности результатов творчества человека, причем не обяза-тельно литературного).

В соответствии с тремя уровнями значения высказывания (поверхностное, глубинное и системный смысл) можно выделить ПВ, при употреблении которых актуализируются различные из этих уровней:

1) ПВ, обладающие только поверхностным значением:

Мороз и солнце - день чудесный!

В России две беды - дороги и дураки!

Функциональный смысл высказывания (т. е. «кто, когда и где использует прецедентное высказывание, что, зачем и почему хочет сказать автор текста, содержащего данное высказывание» может быть понят без знания соответствующего ПФ;

2) ПВ, обладающие поверхностным и глубинным значениями:

Народ безмолвствует... - поверхностное значение (всеобщее молчание) присутствует, но оказывается «прозрачным», и данное ПВ начинает употребляться для выражения «покорной непокор-ности», приобретая дополнительный символический смысл вза-имоотношений власти и народа;

3) ПВ, поверхностное значение у которых фактически отсут-ствует, а через глубинное актуализируется системный смысл:

Тяжела ты шапка Мономаха - речь идет, естественно, не о шапке и даже не только о бремени власти, сколько о тягости за-бот, взваливаемых на себя кем-либо.

Употребление ПВ всех трех упомянутых типов оказывается до-статочно частым в речи современных носителей русского языка (особенно в языке СМИ самых разных направлений), при этом понимание текстов, в которых фигурируют прецедентные высказывания последних двух типов, представляет большие трудности для иностранцев, даже хорошо владеющих русским языком.

При анализе употребления ПВ представляется необходимой еще одна классификация этих единиц, которые могут быть разделены на две группы:

1) «канонические» ПВ; они выступают как строгая цитата, не подвергающаяся изменениям: А за что? - Просто так; Здесь птицы не поют...;

2) трансформированные ПВ; они подвергаются определенным изменениям. Несмотря на это, полный текст ПВ легко опознаётся и восста-навливается:

Когда актеры были большими;

Кучме не сдается наш гордый «Варяг».

Что такое вечность - это банька,

Вечность - это банька с пауками.

Если эту баньку

Позабудет Манька,

Что же будет с Родиной и с нами?

(В. Пелевин. «Generation «П »).

Различие в функционировании этих двух типов высказываний заключается в том, что трансформированное прецедентное высказывание сначала сопо-ставляется с «каноническим», а потом уже начинает работать ме-ханизм, о котором речь шла выше. При этом поверхностное зна-чение трансформированного ПВ никогда не бывает «прозрач-ным», оно всегда активно участвует в формировании смысла вы-сказывания. Основной акцент в этом случае падает именно на то слово или словосочетание, которое замещает «классическое» в «каноническом» ПВ, т. е. активно используется приём, который может быть назван «обманутое ожидание» Рассмотрим пример, заимствованный нами у И. В. Захаренко и В. В. Красных.

“Восток - дело дохлое” - подзаголовок раздела статьи о распа-де СССР, в котором идет речь о среднеазиатских республиках. Глубинное значение высказывания - подчеркивание, что ситуа-ция деликатная, требующая знания и осторожного обращения; это подчеркивается точным ПВ: Восток - дело тонкое . Указанное значение «сни-мается» из-за употребления в трансформированном ПВ «низкого» слова, на которое и падает основная смысловая нагрузка. Таким способом автор выражает свое скептическое отношение к воз-можностям каких-либо серьезных преобразований в среднеазиат-ских республиках.

Повторим основные положения лекции. При МКК необходимо обращать внимание на явления паремии, а именно - на способы хранения и презен-тации культурной информации языковыми и речевыми клише различных типов.

Среди последних мы выделяем, во-первых, фразеологизмы, ко-торые могут быть разделены на лексические и синтаксические. Основной особенностью тех и других является несводимость их значения к сумме значений составляющих их единиц. Лексиче-ские фразеологизмы ярко и наглядно отражают национальный «образ мира», специфику мировидения и миропонимания окру-жающей действительности, присущую тому или иному лингвокультурному сообществу. В этих единицах «материализуются», «овеществляются» ключевые концепты национальной культуры и национального сознания.

Кроме фразеологизмов, выделяются прецедентные высказыва-ния. Они входят в КБ лингвокультурного сообщества, оказываются в тесной взаимосвязи с другими прецедентными феноме-нами, активно употребляются носителями языка и представляют серьезные трудности для инофонов.

ПВ могут быть классифицированы:

а) на основе связи с прецедентным текстом (связанные с ПТ/«автономные»);

б) на основе связи с тремя уровнями значения высказывания (поверхностное, глубинное, системный смысл);

в) на основе способа воспроизводства (трансформированные/нетрансформированные). Тексты, в которых присутствуют ПВ, как правило, отличаются ярко выраженной экспрессивностью.

Фразеологические сочетания

Фразеологическими сочетаниями называются такие устойчивые обороты, общее значение которых полностью зависит от значения составляющих слов. Слова в составе фразеологического сочетания сохраняют относительную семантическую самостоятельность, однако являются несвободными и проявляют свое значение лишь в соединении с определенным, замкнутым кругом слов, например: слово слёзно сочетается только со словами просить, умолять. Следовательно, один из членов фразеологического сочетания оказывается более устойчивым и даже постоянным, другой - переменным. Наличие постоянных и переменных членов в сочетании заметно отличает их от сращений и единств. Значение постоянных членов (компонентов) является фразеологически связанным. Например, в сочетаниях сгорать от стыда и тоска берет постоянными будут сгорать и берет, так как именно эти слова окажутся основными (стержневыми) элементами и в других фразеологических сочетаниях: сгорать - от стыда, от срама, от позора; сгорать - от любви; сгорать - от нетерпения, зависти; берет - тоска, раздумье; берет - досада, злость; берет - страх, ужас; берет - зависть; берет - охота; берет - смех. Употребление иных компонентов невозможно (ср.: «сгорать от радости», «берет улыбка»), это обусловлено существующими семантическими отношениями внутри языковой системы. Значения подобных слов являются в системе данных оборотов фразеологически связанными (см. § 2), т.е. реализуются только с определенным кругом слов.

От фразеологических сращений и единств фразеологические сочетания отличаются тем, что не являются абсолютно лексически неделимыми. Несмотря на фразеологическую замкнутость оборотов данного типа, даже лексически несвободные компоненты без ущерба для общего фразеологического значения могут быть заменены синонимом (ср.: потупить голову - опустить голову; сесть в лужу - сесть в калошу; насупить брови - нахмурить брови и т.д.). Это создает благоприятные условия для возникновения вариантов фразеологических единств, а нередко и синонимов.

Синтаксические связи слов в подобных оборотах соответствуют существующим нормам, по которым создаются и свободные словосочетания. Однако в отличие от последних эти связи устойчивы, неразложимы и всегда воспроизводятся в одном и том же виде, семантически присущем тому или иному фразеологизму.

Фразеологические сочетания - достаточно многочисленная по составу и весьма распространенная по употреблению группа.

В каждом языке широко употребляются устойчивые, тради ционно повторяющиеся сочетания слов. Они противостоят переменным словосочетаниям, свободно создаваемым в процессе речи.

Рассмотрим сперва примеры переменных сочетаний: новый стол, длинный стол, отодвинуть стол, положить карандаш на стол-стол у окна. Конечно, эти сочетания образованы по определенным пра­вилам, по заданным заранее, до акта речи, синтаксическим моделям (ср. согласование, использование падежных форм и т. д.). Вместе с тем по конкретному лексическому составу, т. е. с точки зрения употребле­ния именно данных, а не каких-либо других слов, все эти сочетания составлены совершенно свободно, в зависимости только от выражаемой мысли и описываемой ситуации, от стремления говорящего выделить, подчеркнуть те или иные моменты этой ситуации. Переменные словосо­четания следует рассматривать как речевые комбинации языковых знаков - слов.

Приведем теперь примеры устойчивых сочетаний с тем же словом стол: - письменный стол, обеденный стол, накрыть на стол, убрать со смола, сесть за стол, сесть за один стол (т. е. "начать переговоры"), {положить на стол (в смысле "представить в готовом виде" - о рукопи­сях, книгах и т. п.), Карты на стол! (т. е. "раскройте ваши планы"). В устойчивых сочетаниях заранее, т. е. до акта речи, задана не только общая грамматическая модель, но и конкретный лексический состав всего сочетания. Оно не создается заново в момент речи, применитель­но к данной мысли, не собирается «на ходу» из слов, а уже существует, хранится в готовом, «собранном» виде в памяти носителей языка и, подобно словам, извлекается из памяти, когда в нем возникает потреб­ность. Устойчивые сочетания иногда называют «языковыми клише» (или «штампами»), они вставляются в нашу речь целиком. Устойчивые сочетания - это не речевые комбинации знаков, а особые сложные знаки. Выше мы назвали их «составными лексемами».

Условия, создающие устойчивость, традиционную воспро­изводимость словосочетания, могут быть разными.

Есть слова, обладающие очень узкой, избирательной сочетаемостью с другими словами - вплоть до единичной сочетаемо­сти . Так, закадычный нормально сочетается только с друг, а закля­тый - только с враг; ни зги с абсолютной гарантией предсказывает либо не видать, либо не видно. В этих случаях устойчивость сочетания создается самим фактом единичной сочетаемости одного из компонен­тов.

Чаще, однако, причина устойчивости заключается в другом - в более или менее отчетливом семантическом обособлении словосоче­тания, в том или ином сдвиге значения . Устойчивые соче­тания с подобным сдвигом (он ясно обнаруживается при сравнении с теми же словами вне рамок данного сочетания) называют фразеоло­гизмами , а науку, их изучающую,- фразеологией .

В фразеологизмах, так называемых идиомах, наблю­дается общий сдвиг значения, затрагивающий все компоненты. При­мерами могут служить выражения сесть за один стол " начать переговоры", Карты на стол!, белый уголь "энергия рек, превращаемая (или способная быть превращенной) в электроэнергию", как пить дать "наверняка". Здесь все компоненты употреблены в сдвинутых, специ­фических, переносных значениях либо даже (в последнем примере) вообще без какого-либо четкого значения, так что, несмотря на свою морфологическую «отдельность», даже не могут по-настоящему счи­таться словами. Целостное значение идиомы несводимо к сумме значений ее компонентов. Вот эта несводимость целостного значения к сумме значений частей и называется идиоматичностью.

Как фразеологизмы, так и идиомы могут быть мотивированными либо, напротив, утратившими мотивировку. Все приведенные выше фразеологизмы являются мотивированными с точки зрения данного состоя­ния языка; примером немотивированных фразеологизмов может служить выражение дело табак "дело обстоит плохо". Мотивированные идиомы:

сесть за один стол, белый уголь, держать камень за пазухой, выносить сор из избы. Значение идиомы в этих случаях все же потенциально выводимо из структуры и состава идиомы - образ, лежащий в основе, более или менее ясен. А вот примеры идиом, лишенных мотивировки в современном языке: очертя голову, черта с два, куда ни шло, (кри­чать) во всю ивановскую. Мотивированные идиомы и фразеологизмы иногда называют фразеологическими единствами , а немотивирован­ные (с точки зрения данного состояния языка) - фразеологическими сращениями .

Для восстановления утраченной мотивировки фразеологизмов нужны специальный этимологический анализ, разного рода историче­ские справки и т. д. Так, очертя голову связано с суеверным представ­лением, будто, «очертив» свою голову (т. е. обведя ее чертой), можно застраховать себя от враждебного воздействия «нечистой силы» и после этого, уже ничего не опасаясь, пускаться в любое рискованное дело; во всю ивановскую - первоначально имелась в виду площадь перед Иваном Великим в московском Кремле, на которой громким голосом объявлялись во всеуслышанье царские указы. Мотивировка многих фразеологизмов остается невыясненной.

Разумеется, границы между рассмотренными типами не являются резкими. Везде есть промежуточные, переходные случаи. В качестве особой группы можно выделить такие фразеологизмы, в которых наблюдается и единичная сочетаемость одного из компонен­тов (или уникальность грамматической формы), и явственный смысло­вой сдвиг, например бить баклуши, точить лясы, турусы на колесах, краеугольный камень, сложа (вместо обычного сложив) руки, притча уо языцех "предмет всеобщих разговоров, пересудов". И здесь в одних случаях мотивировка является ясной (например, в сложа руки), в дру­гих - затемненной или вовсе утраченной.

С точки зрения их синтаксических функций среди устойчивых сочетаний выделяются: 1) эквивалентные словам с воз­можными дальнейшими подразделениями - эквивалентные глаголам (выносить сор из избы), существительным (белый уголь), наречиям (очертя голову) и т. д. или, в иных терминах, «функционирующие как сказуемое», «функционирующие как обстоятельство» и т. д. и 2) ис­пользуемые в качестве целых предложений (Карты на стол! Черта едва! Дело табак). Ко второй рубрике примыкают народные посло­вицы и поговорки, сентенции и афоризмы из литературных произве­дений и т. д.

Фразеологизмы очень разнообразны и с точки зрения их принад­лежности к функциональным стилям . Многие из них являются разговорными, просторечными, а некоторые - даже вульгарными (дать по шапке, вожжа под хвост попала, лезть на рожон, валять дурака), другие, напротив, используются в книжных стилях (про­крустово ложе, сизифов труд, кануть в лету, дамоклов меч). Неко­торые устойчивые сочетания совершенно лишены эмоциональной окраски (например, сложные термины вроде удельный вес, мягкая посадка, меченые атомы, черный ящик, народная этимология, части речи, дифференциальный признак), но другие обладают большим «эмоциональным зарядом».

Говоря о фразеологизмах, часто отмечают их национальное своеобразие. Бесспорно, в каждом языке среди них есть много специ­фических и по форме, и по мотивировке, и по значению. Особенно ярко проявляется это своеобразие в тех фразеологизмах, в которых отра­зились специфические черты народного быта и конкретной истории народа. Ср. приведенное выше во всю ивановскую или: Хлеб да соль!; Не красна изба углами, а красна пирогами; ездить в Тулу со своим са­моваром; язык до Киева доведет; шапка Мономаха; Вот тебе, бабушка, ч Юрьев день/, потёмкинские деревни; многие «крылатые фразы» из произведений национальной литературы, например: Минуй нас пуще вех печалей и барский гнев, и барская любовь! (Грибоедов); Есть ещё порох в пороховницах! (Гоголь).

Вместе с тем и к фразеологизмам, в которых ярко проявляется национальная специфика, порой можно подобрать близкие по значению (хотя иначе построенные и иначе мотивированные) параллели среди фразеологизмов другого языка. Так, нашему ездить в Тулу со своим самоваром по смыслу вполне соответствует в английском to carry coals to Newcastle - букв. "возить уголь в Ньюкасл" (одинизЦентров добычи угля в Англии).

Наряду с этим существует немало «межнациональных» фразеоло­гизмов, вошедших во многие языки в результате взаимодействия между культурами. Таковы, в частности, многочисленные «крыла­тые слова», восходящие к тексту Библии (так называемые библеизмы), например вавилонское столпотворение, блудный сын, умывать руки, копать другому яму, суета сует, камень преткновения, глас вопиющего в пустыне, колосс на глиняных ногах, невзирая на лица, книга за семью печатями; Нет (или Несть) пророка в своем отечестве; Не сотвори себе кумира; цитаты из произведений мировой литературы, напри­мер подливать масла в огонь (Гораций); Аппетит приходит во время еды (Рабле); Порвалась связь времен (Шекспир); «крылатые фразы» выдающихся исторических личностей, например Пришел, увидел, победил (Юлий Цезарь).

Фразеологическое сочетание слов

Фразеология (гр. phrasis - выражение + logos - учение) - наука о сложных по составу языковых единицах, имеющих устойчивый характер: вверх тормашками, попасть впросак, кот наплакал, спустя рукава . Фразеологией называется также вся совокупность этих сложных по составу устойчивых сочетаний - фразеологизмов .

Фразеологизмы, в отличие от лексических единиц, имеют ряд характерных особенностей.

1. Фразеологизмы всегда сложны по составу , они образуются соединением нескольких компонентов, имеющих, как правило, отдельное ударение, но не сохраняющих при этом значение самостоятельных слов: ломать голову, кровь с молоком, собаку съел. (Не принадлежат к фразеологизмам предложно-падежные сочетания типа с кондачка, под мышкой .)

2. Фразеологизмы семантически неделимы , они имеют обычно нерасчлененное значение, которое можно выразить одним словом: раскинуть умом - "подумать", пятое колесо в телеге - "лишний", вверх тормашками - "навзничь", кот наплакал - "мало" и т.д. Правда, эта особенность свойственна не всем фразеологизмам. Есть и такие, которые приравниваются к целому описательному выражению садиться на мель - "попадать в крайне затруднительное положение", нажимать на все педали - "прилагать все усилия для достижения или выполнения чего-либо". Такие фразеологизмы возникают в результате образного переосмысления свободных словосочетаний.

3. Фразеологизмы в отличие от свободных словосочетаний характеризует постоянство состава . Тот или иной компонент фразеологизма нельзя заменить близким по значению словом, в то время как свободные словосочетания легко допускают такую замену. Например, вместо кот наплакал нельзя сказать "кошка наплакала", "котенок наплакал", "щенок наплакал", вместо раскинуть умом - "разбросить умом", "раскинуть головой"; (ср. свободные словосочетания читаю книгу, просматриваю книгу, изучаю книгу, читаю роман, читаю повесть, читаю сценарий ).

Однако некоторые фразеологизмы имеют варианты : от всего сердца - от всей души, наводить тень на плетень - наводить тень на ясный день. Тем не менее существование вариантов не означает, что в этих фразеологизмах можно произвольно обновлять состав: нельзя сказать "от всего духа", "от всего сознания" , а также "наводить тень на забор" (на ясное утро ).

4. Фразеологизмы отличает воспроизводимость . В отличие от свободных словосочетаний, которые строятся нами непосредственно в речи, фразеологизмы употребляются в готовом виде, такими, какими они закрепились в языке, какими их удерживает наша память. Так, сказав закадычный , мы обязательно произнесем друг (не: приятель, знакомый, юноша, товарищ ), заклятый может быть только враг (не недруг, вредитель ). Это свидетельствует о предсказуемости компонентов фразеологизмов.

5. Большинству фразеологизмов свойственна непроницаемость структуры : в их состав нельзя произвольно включать какие-либо элементы. Так, зная фразеологизм потупить взор , мы не вправе сказать "низко потупить взор", "еще ниже потупить взор", "потупить печальный взор" и т. д. Исключение составляют фразеологизмы, которые допускают вставку некоторых уточняющих слов разжигать страсти - разжигать роковые страсти .

Структурной особенностью отдельных фразеологизмов является наличие у них усеченной формы наряду с полной : пройти сквозь огонь и воду (...и медные трубы); выпить чашу - выпить горькую чашу (до дна), семь раз отмерь (...один раз отрежь) . Сокращение состава фразеологизма в подобных случаях объясняется стремлением к экономии речевых средств.

6. Фразеологизмам присуща устойчивость грамматической формы их компонентов: каждый член фразеологического сочетания воспроизводится в определенной грамматической форме, которую нельзя произвольно изменять. Так, нельзя сказать "бить баклушу", "вытачивать лясу" , заменив формы множественного числа баклуши, лясы формами единственного числа, не употребляют полное прилагательное вместо краткого во фразеологизме на босу ногу и т. д. Лишь в особых случаях возможны вариации грамматических форм в составе отдельных фразеологизмов: греть руку - греть руки; слыхано ли дело - слыханное ли дело.

7. Для большинства фразеологизмов характерен строго закрепленный порядок слов . Например, нельзя переставить компоненты в фразеологизмах все течет, все изменяется, ни свет ни заря; кровь с молоком и др. В то же время фразеологизмы глагольного типа, т е. состоящие из глагола и зависящих от него слов, допускают перестановку компонентов: набрать в рот воды - в рот воды набрать; не оставить камня на камне - камня на камне не оставить .

Неоднородность структуры ряда фразеологизмов объясняется тем, что фразеология объединяет довольно пестрый языковой материал, причем границы некоторых фразеологических единиц очерчены недостаточно определенно.

Семантической слитности

Типы фразеологических оборотов по мотивированности значения и

Критерием выделения типов неразложимых сочетаний служит, прежде всего, степень слияния в них отдельных слов. Устойчивость и неразложимость элементов фразеологического оборота рассмат­ривается, как правило, с двух точек зрения. Во-первых, с точки зрения их смысловой спаянности и, во вторых, с точки зрения возможности морфологических изменений слов, составляющих данный оборот.

При этом слитность оборотов по значению отражается и на их грамматических свойствах. Так, чем более явно выражается се­мантическая неразложимость оборота в целом, тем слабее стано­вятся грамматические связи, а иногда и совсем утрачиваются (ср. неровен час, шутка сказать, очертя голову и вводить в за­блуждение - ввести в заблуждение, втереть очки - втирать оч­ки - втер очки и т.д.).

По степени лексической неделимости и грамматического слия­ния составляющих частей многие исследователи вслед за акад. В.В. Виноградовым выделяют следующие типы фразеологических оборотов: фразеологические сращения, фразеологические единст­ва, фразеологические сочетания.

В особую группу следует выделить некоторые цитаты, послови­цы, поговорки и ряд терминологических словосочетаний, которые приобретают отдельные черты собственно фразеологизмов, напри­мер, воспроизводимость в одном и том же составе и намечающую­ся метафоричность. Такие обороты называются фразеологизированными, они постепенно переходят в ту или иную группу собственно фразеологизмов. (Заметим, что Н.М. Шанский назы­вает их фразеологическими выражениями и включает в общий состав фразеологии).

Фразеологическими сращениями называются такие лексически неделимые словосочетания, значение которых не опре­деляется значением входящих в них отдельных слов.

Например, смысл оборотов бить баклуши - «бездельничать», с бухты-ба­рахты - «необдуманно», содом и гоморра - «суматоха, шум», спустя рукава - «небрежно», как пить дать - «непременно» и других не мотивирован значением составляющих компонентов, так как, во-первых, в лексической системе современного языка нет полноценных по значению самостоятельно существующих слов баклуши, бухты, барахты, содом, гоморра; во-вторых, значение слов бить, спустить (спустя), рукава, дать, пить оказывается в условиях данного словосочетания лексически ослабленным, даже опустошенным (ср.: основные значения бить - «наносить удары», спустить - «переместить сверху вниз», рукава - «часть одежды, покрывающая руку»; дать - «вручить», пить - «погло­щать жидкость»).

Таким образом, основным признаком фразеологического сращения является его лексическая неделимость, абсолютная се­мантическая спаянность, при которой значение целого оборота не может быть выведено из значения составляющих его слов.

Семантически сращение в большинстве случаев оказывается эквивалентом слова («своеобразным синтаксически составным словом», по терминологии акад. В.В. Виноградова). Например: шиворот-навыворот - «наоборот», положа руку на сердце - «откровенно, чистосердечно», из рук вон - «плохо», трусу (или труса) праздновать - «бояться, опасаться» и т.д.

Грамматические формы слов, составляющих фразеологическое сращение, иногда могут изменяться. Например, в предложениях Прохор приглашал и Протасова: тот универсально образован и в горном деле собаку съел. Или: - Что до тканей, в них я не знаток, о них спросить царицу Марью. Бабы на том собаку съели - сохраняется зависимость между словом съел и субъектом действия: он съел, они съели и т.д. Однако на общее значение сращения такое изменение грамматических форм не оказывает влияния.

В некоторых сращениях грамматические формы слов и грам­матические связи так же не могут быть объяснены, мотивированы с точки зрения современного русского языка, т.е. они воспринима­ются как своего рода грамматические архаизмы. Например: от мала до велика, на босу ногу, средь бела дня, так себе, куда ни шло, себе на уме, шутка сказать, диву даться и т.д. Устаревшие грамматические формы слов (а иногда и слово в целом) и немотивированные синтаксиче­ские связи лишь поддерживают лексическую неделимость оборо­та, его семантическое единство.

Синтаксически фразеологические сращения выступают в роли единого члена предложения. Например, в предложении: Укорял он меня всю дорогу за то, что мы... ничего не делаем, работаем спус­тя рукава - выделенное фразеологическое сращение выполняет функцию обстоятельства образа действия. В предложе­нии: Своею речью ставит вас в тупик - сращение является сказуемым.