Вор в законе Егор Уфимский — Молодцов Игорь

В настоящее время криминогенная ситуация в Уфе в сфере организованной преступности отличается стабильностью. После убийства в начале 90-х годов ряда лидеров криминогенной среды г. Уфы: Боброва В., Давыдова В., Волкова С., Константинова В., Ширьязданова Р. передел сфер влияния в Башкирии в основном закончился. , начинавшие с рэкета, все больше стараются уйти в сферу легального бизнеса, вкладывая в него денежные средства, добытые преступным путем. Основной сферой их интересов остаются нефтебизнес, развлекательный и игорный бизнес, крупные оптовые фирмы.

Практикуется схема посредничества авторитетов криминального мира во взаимодействии коммерческих структур с должностными лицами нефтеперерабатывающей сферы, в которой криминальные авторитеты используют свое «влияние» на подконтрольные фирмы с целью заключения первоочередных контрактов на более «выгодных» клиенту условиях, выступая при этом своего рода гарантом, официально не участвуя в сделках.

Наиболее ярко, согласно анализа информации обозначенная картина выражена в таких сложных в криминогенном отношении промышленных центров республики, как Уфа, Салават, Нефтекамск, Ишимбай, Стерлитамак, где сосредоточена основная масса предприятий нефтегазопереработки.

Снижается тенденция вовлечения организованных преступных группировок в область взаиморасчетов (возврата долгов за определенный процент от суммы долга) между коммерческими банками и их клиентами-фирмами, постепенно смещаясь в область расчетов между предпринимателями. Все большее влияние на взаиморасчеты между коммерсантами имеют бывшие и действующие сотрудники правоохранительных органов, использующие для решения своих вопросов силовые структуры.

Из «воров в законе» наиболее реально способен влиять на криминогенную обстановку в г. Уфе и республике по уголовной кличке «Егор» (Молодцов Игорь Владимирович, 1962 г.р.). Сам Молодцов, в силу своего положения вора в законе, непосредственно бизнесом не занимается, но контролирует ряд предприятий, приносящих хорошую прибыль, в основном торгующих нефтепродуктами. «Егор» и «Денис» работают по долгам фирм и коммерсантов, занимаются «третейским» судом в спорах коммерсантов, контролируют «Башкирский железнодорожный банк», для которого возвращают долги, там же берут кредиты для «своих» фирм. «Егор» неукоснительно соблюдает кодекс поведения вора в законе. Отличается пунктуальностью и отвечает за свои слова. Характеризуется вежливым, интеллигентным человеком, однако, очень не любит, когда ему возражают. Пользуется большим авторитетом в криминальных кругах Башкирии и России.

Среди остальных «воров в законе» определенное влияние имеют:

— Вор в законе Денисенко Александр Евгеньевич, 1962 г.р. уголовная кличка «Денис», полностью поддерживает «Егора», является его правой рукой.

— Вор в законе Асянов Ильдар Мударисович, 1964 г.р. уголовная кличка «Асян», за пределами Башкирии «Ильдар-уфимский». Не признает главенство «Егора» в криминальной среде, из-за чего находится с ним в серьезном конфликте, в настоящее время проживает в Московской области. «Егор» пытается скомпрометировать «Асяна» в воровской среде России с целью его «раскоронования».

— Вор в законе Гарипов Фарид Хабибуллович, 1954 г.р., уголовные клички «Фарид-нижневартовский», «Фарид-резанный». Наркоман. Имеет влияние на «западную» зону республики. Постоянно проживает в Татарстане.

— Вор в законе Малкин Валерий Павлович, 1954 г.р., уголовная кличка «Малой», «Валера-молодой». Имеет влияние на определенную часть уголовной среды г.Стерлитамака, вызывает недовольство ОПГ, занимающихся легальным бизнесом, которые пытаются скомпрометировать его перед «Егором» и «раскороновать».

Из воров в законе, проживающих за пределами Республики Башкортостан наибольшее влияние на ОПГ и авторитет в криминальной среде республики имеют московские воры в законе:

«Михо» (Цинцадзе Альберт Геронович, 1941 г.р.), ранее отбывавший наказание на территории республики, принимавший участие в «коронации» практически всех башкирских «воров в законе»;

«Омар» (Бекаев Омар Минкаилович, 1957 г.р.), имеющий свои интересы в торговле нефтепродуктами;

«Блондин» (Баркалов Владимир Степанович, 1949 г.р.), ранее отбывавший наказание на территории республики, влияние последнего, в настоящее время снижается;

Отношение правоохранительных органов республики к деятельности «воров в законе» неоднозначное. «Егор» и «Денис», как способные контролировать криминальную среду и не допустить вооруженных разборок, имеют возможность действовать почти легально. «Асян» и «Фарид-нижневартовский», имеющие намерения произвести передел сфер влияния, преследуются силовыми структурами и боятся появляться на долгое время в Башкирии, опасаясь возбуждения уголовного дела и ареста.

Анализ имеющейся информации позволяет выделить на территории республики 5 зон, каждая из которых характеризуется своими особенностями и как правило тесным общением и взаимными интересами лидеров организованных преступных групп находящихся на территории этих зон.

Центральная — г.Уфа. Организованную преступность в г.Уфе можно условно разделить на две группы: «легальные» и «уголовные». «Легальные» ОПГ, бывшие ОПГ «спортсменов», полностью перенесло свою деятельность в легальный бизнес, занимается торговлей нефтепродуктами, оптовыми поставками продовольственных и непродовольственных товаров, развлекательным и игорным бизнесом. ОПГ «уголовников» занимаются контролем мелких торговцев на рынке, вымогательствами, контролем над торговцами наркотиков. Наиболее влиятельными в городе из уголовных авторитетов являются «воры в законе» «Егор», «Денис», часть «уголовных» группировок поддерживает «Асяна». Из авторитетов «легальных» ОПГ наибольшее влияние имеют Глухов Владимир Евгеньевич, («Глух», «Глухарь»), Николаюк Владимир Петрович (ОПГ «боксеров»), Галимов Альберт Раифо-вич («Галим»).

Северная — г.г.Нефтекамск, Янаул, Дюртюли. Для региона объединяющего эти города и прилегающие к ним районы характерно сильное влияние ОПГ и уголовных авторитетов городов Перми и Екатеринбурга.

Западная — г.г.Октябрьский, Туймазы, Белебей. Для региона объединяющего города Октябрьский, Тумазы и прилегающие к ним районы, в меньшей степени г.Белебей характерно притяжение к ОПГ Татарстана и Удмуртии. Лидером уголовной среды является «вор в законе» «Фарид-нижневартовский» (Гарипов Фарид Хабибуллович, 1954 г.р.). На территории г.Октябрьского существует 2 наиболее крупных организованных преступных группы - «борцов» и «боксеров», непосредственно «Фари-ду-нижневартовскому» не подчиняющиеся. В г.Белебее сильно влияние «Егора» (Молодцова И.В.).

Южная — г.г.Салават, Стерлитамак, Ишимбай, Мелеуз, Кумертау. Регион характеризуется большим скоплением предприятий нефте- и газоперерабатывающих отраслей промышленности, что обуславливает повышенное внимание преступных групп к контролю за получением и распределением прибыли от продажи продуктов нефте- и газопереработки. «Смотрящие» по городам имеют влияние только на уголовную среду, наиболее сильно их влияние в г.Кумертау и Мелеуз, менее промышленно развитых. В городах Салават, Стерлитамак, Ишимбай наибольшее влияние имеют ОПГ занимающееся легальным бизнесом, в тоже время имеющие в своем составе вооруженные подразделения боевиков и спортзалы для их тренировок. Группы, как правило, мобильны и структурированы, вооружены оружием и современной техникой. Возможно обострение конфликта между ними, вплоть до вооруженных разборок.

Юго-восточная — г.г.Белорецк, Сибай, Учалы. Для региона включающего в себя города Белорецк, Учалы, Сибай характерно притяжение к уголовным авторитетам Челябинской обл. Наиболее сильное влияние на этот регион имеют ОПГ г.Магнитогорска и магнитогорская чеченская диаспора.

По сравнению с другими преступными группировками, этнические ОПГ на территории республики имеют более сплоченный характер, поскольку общность корыстных интересов дополняется, в данном случае, общностью национальной, что значительно повышает жизнеспособность образовавшейся криминальной структуры, равно как и ее сопротивляемость, внешнему воздействию, не только со стороны правоохранительных органов, но и со стороны конкурирующих преступных групп. Наиболее организованы и влиятельны следующие этнические диаспоры:

Чеченская. на территории республики в основном специализируются на контроле оптовых рынков по продаже овощей и фруктов, коммерческих структур, занимающихся нефтебизнесом и алкогольной продукцией. Для них характерны: определенная иерархия взаимоотношений внутри общины, внутренняя замкнутость на основе национальной и тейповой принадлежности, стремление придерживаться в поведении и повседневной жизни религиозных и национальных традиций, обособленность от местного населения, готовность к взаимовыручке и поддержке при взаимоотношениях с местными властями и населением, наличие широких устойчивых связей, как в самой Чечне, так и в других регионах России. Лидером чеченцев продолжает оставаться Бекаев Омар Минкаилович, 1957 г.р., уголовная кличка «Омар», который в настоящее время проживает в г. Москве, где поддерживает тесные связи с «ворами в законе» г. Москвы, имеющих уголовные клички: «Михо», «Шакро», «Важо». Бекаев периодически приезжает в г. Уфу, где занимается оказанием криминальных услуг, осуществляет сбор денег в «общак». «Омар» поддерживает тесные связи с местными уголовными «авторитетами»: «вороми в законе» Молодцовым И.В. («Егор») и Денисенко А.Е.(«Денис»),

Азербайджанская. Для азербайджанских преступных групп наиболее характерны такие виды преступлений как контроль и вымогательство на рынках и местах стихийной торговли, распространение наркотиков, кражи и грабежи. Преступления совершаются в основном в отношении земляков, занимающихся прибыльным бизнесом, что повышает латентность данных видов преступлений, т.к. указанная категория граждан предпочитает решать вопросы с возвращением имущества внутри своей диаспоры. Из азербайджанских лидеров известны: Нефтиев Азер Гюлали — оглы, уголовная кличка «Азер», Заидов Эльман Заид-оглы, уголовная кличка «Эльман».

Армянская. Характерной чертой преступных армянских группировок является приспособляемость к процессам, происходящим в государстве. Криминальная деятельность ее членов направлена на совершение преступлений в сфере экономики, незаконные операции с драгоценными металлами и драгоценными камнями, криминальный автобизнес, легализация денежных средств, нажитых преступным путем, через коммерческие фирмы, магазины, кафе, путем приобретения недвижимости. Для защиты своих интересов лидеры ОПГ прибегают к помощи местных авторитетов криминальной среды и «воров в законе». Среди определенной части лиц армянской национальности, в основном предпринимателей, авторитетом пользуется Калачан Гамлет Арутюнович, 1948 г.р., кличка «Гамлет».

Грузинская. Влияние преступных грузинских группировок на криминогенную обстановку не значительно. Преступная деятельность «грузинских» организованных групп сводится в основном к фактам вымогательства, мошенничества, незаконного авто бизнеса, объектами которых, как правило, являются лица той же национальности. Среди определенной части лиц грузинской национальности, в основном предпринимателей, авторитетом пользуется Навразошвили Тенгиз Левонович, 1963 г.р.

Таджикскую, узбекскую и киргизскую можно объединить в среднеазиатские этнические группировки. Все они тесно связаны между собой, из которых наибольшим влиянием пользуется таджикская. Характерной особенностью данных группировок является постоянная ее миграция. Основное направление деятельности — поставка овощей и фруктов на рынки г. Уфы, оптовая торговля, наркобизнес. Постоянным местом концентрации членов таджикской и узбекской группировок является: малый рынок в мкр. Сипайлово, Колхозный и Центральный рынки г.Уфы, а также оптовый продовольственный рынок «Затонский». Наиболее влиятельным из «авторитетов» среди таджиков и узбеков является Рахимов Абдурахмон Суфиевич, 1957 г.р., кличка «Рахмон». По вопросам разделения сфер влияния на оптовом продовольственном рынке «Затонский» возможен конфликт с чеченскими группировками

Оригинал этого материала
© "Новая газета" , 21-25.05.2007

Невеликий инквизитор

Леонид Никитинский

Часть 1

Салават Каримов - не титан следствия, но и не какой–то черт с рогами. Он такой же, как и почти все оставшиеся сегодня при должностях следователи, которые знают, что главные в процессе они, а не суд. Не заглядывая в будущее, уже сегодня можно сказать, что эпоха Путина ознаменовалась двумя знаковыми процессами: с «дела Гусинского» на рубеже 2000-2002 годов начался разгром независимой прессы, а «дело Ходорковского» в 2004-2005 годах поставило точку (или точку с запятой) в эпохе свободного предпринимательства. Оба дела вел Салават Каримов - заслуженный юрист России с 2005 года. Что это за фигура и не случайна ли она?

Предмет и источники

Этим вопросом мы, думается, обосновали свой интерес к личности и делам Каримова. Скажем несколько слов и об источниках, на которые мы будем опираться. Возбуждение дела против «Медиа–Моста» при его еще сохранившихся мощных структурах привело к тому, что две «дохлые кошки» в башкирской части биографии Каримова были выкопаны еще в 2000-2001 годах. Повторный всплеск интереса к нему в 2003-2004 годах, обусловленный «делом «ЮКОСа», не принес новой информации, связанной с Башкортостаном: Уфа умеет хранить свои тайны.

Однако в апреле 2005 года, после завершения первого «дела «ЮКОСа», Каримов был назначен первым заместителем прокурора Башкортостана, но прокурором в декабре 2005 года стал Сергей Хуртин из Ульяновска. В декабре 2006–го Каримов неожиданно для большинства коллег сложил чемодан и уехал в Москву, где опять собрал свою же следственную группу, но уже по второму «делу «ЮКОСа».

Вот этот полуторагодичный «башкирский период» в деятельности Каримова внимания центральной прессы не привлек, возможности же СМИ в Уфе сейчас невелики. Между тем, хотя за это время он и не отметился в республике никакими «громкими» делами, Каримов успел здесь испортить отношения со многими. По крайней мере героем башкирского народа он точно не стал. Если бы он вел себя тут как–то иначе, вряд ли наш интерес к нему совпал бы с желанием людей в Уфе что–то рассказывать о последней «гастроли» Салавата, а заодно и о ранее неизвестных подробностях прежних дел.

Во время командировок в Уфу я встречался с бывшими сослуживцами Каримова, с теми, кто с ним сталкивался по ходу расследований, с местными журналистами и политиками, побывал и в прокуратуре республики. Не все собеседники согласны были говорить «для печати», но многие готовы подтвердить свои слова в суде, если такая необходимость возникнет.

Что говорят о Салавате в Уфе

После окончания юридического факультета Башкирского госуниверситета в Уфе Салават Кунакбаевич Каримов, 1954 года рождения, башкир, с 1977 года работал в прокуратуре Стерлитамака, но уже в 1979 году был переведен в прокуратуру тогда еще Башкирской АССР. За 20 с лишним лет работы он дорос здесь до начальника следственного отдела и принимал участие в расследовании сотен рядовых и нерядовых уголовных дел. Указывают на его вклад в расследование о взрыве в 1989 году газа на станции Улу–Теляк, где погибли 500 человек. Приговор по этому делу, правда, был вынесен спустя несколько лет, часть обвиняемых оправдана, но это дело заслуживает упоминания и по той причине, что следственную группу возглавлял присланный из Москвы Владимир Лысейко, позже он сыграет важную роль в карьере Каримова.

Коллеги, знавшие Каримова по работе в этот период, характеризуют его как квалифицированного следователя. Некоторые отметили его умение «принимать остроумные и нестандартные решения», а другие считают его лучшим качеством упорство. Он никогда не упустит жертву, иногда действует по принципу «был бы человек, а статья найдется». Такая цепкость для следователя - качество важное и скорее положительное, но при наличии равноправной и эффективной защиты и независимого суда, с чем у нас не все в порядке. Отметили коллеги в Уфе и то обстоятельство, что Каримов - хороший исполнитель, но, если ему позволить принимать решения самостоятельно, его часто «заносит».

Что касается «остроумия», то решение насчитать налоги задним числом, на чем держится все «дело «ЮКОСа», - конечно, ход «нестандартный», но и довольно спорный. О «политических» процессах следователя Каримова мы в этих заметках упоминать больше не будем, а вернемся в Уфу, где до отъезда в Москву Каримов тоже успел отметиться двумя «нестандартными» делами.

Дело Мухамедьянова

В ночь на 9 мая 1997 года в пригороде Уфы были зарезаны два кандидата наук нетрадиционной сексуальной ориентации и кошка. Сыщики городского УВД вскоре задержали директора рынка Тагира Мухамедьянова - его признание в убийстве было подкреплено доказательствами. Сразу же на сыщиков начал оказывать давление начальник УОП МВД РБ Дамир Салимов при поддержке из следственного отдела прокуратуры республики. По распоряжению следователя Чертина Мухамедьянов был переведен в больницу, откуда под охраной УОП доставлен в аэропорт. В августе он улетел в Турцию, но 1 апреля 1998 года задержан в Москве и вскоре осужден в Уфе к 17 годам лишения свободы.

О причастности к этой истории Салавата Каримова, начальника следственного отдела прокуратуры РБ, было рассказано в московских СМИ в 2001 году подробно, но не совсем точно. Главным видимым исполнителем неудавшейся попытки увести от ответственности Мухамедьянова, родственника в то время главы администрации президента РБ Исмагила Габитова, был Салимов. Однако при расследовании инцидента в прокуратуре было обнаружено сфальсифицированное задним числом поручение следователя, без которого у Салимова были бы связаны руки. Вот этим документом на коллегии прокуратуры и потрясал прокурор Башкортостана Юрий Титов, который потребовал от Каримова подать рапорт об увольнении. Но рапорта тот не подал, а вскоре был награжден почетной грамотой президента РБ и получил, так же как и Салимов, 120–метровую квартиру в новом элитном доме, по соседству с бывшим главой администрации Габитовым (в настоящее время - один из лидеров партии «Единая Россия» в Башкортостане).

Эта квартира была предоставлена начальнику отдела прокуратуры без всякого ходатайства со стороны самой прокуратуры, поэтому коллеги увязали новоселье с «делом Мухамедьянова». Но столь высокая плата за содействие в неудавшейся попытке «отмазать» директора рынка, пусть даже и племянника второго по тем временам человека в Уфе, выглядела бы все же чрезмерной. В первых документах по делу упоминается изъятая картотека на 166 лиц нетрадиционной сексуальной ориентации и «видеокассета с компрометирующими материалами». Дальнейшая судьба этих вещественных доказательств неизвестна. В Уфе и так все знают, кто из известных лиц какой ориентации придерживается, но в 1997 году какие–то сведения из картотеки или с кассеты могли быть и новостью. Их исчезновение из дела - вопрос, пожалуй, более серьезный, чем неудавшееся исчезновение самого обвиняемого.

Дело Галимова

8 июля 1999 года на базе отдыха на озере Нугуш произошла перестрелка между членами уфимской и салаватской ОПГ, в ходе которой был убит один из лидеров салаватских и пострадали десятки человек. В качестве подозреваемого по делу проходил и был взят под стражу считавшийся в то время лидером уфимской ОПГ Альберт Галимов (Галим), собравший вокруг себя бывших спортсменов города.

Сначала это дело начальник следственного отдела Каримов поручил следователю Радмиру Хатипову. Но он был вскоре вынужден уволиться из органов прокуратуры в связи с тем, что из дела пропало вещественное доказательство - дорогое оружие Галимова. Хатипов, успевший поработать после ухода из прокуратуры юристом на предприятии, был восстановлен в качестве следователя в Твери, а затем Каримов взял его в бригаду по «делу «ЮКОСа». (Еще один уфимский следователь, которого Каримов привлек к «делу «ЮКОСа», Фарит Ганеев, напротив, в прошлом был уволен из прокуратуры за утерю пистолета.) Но не будем отвлекаться.

После Хатипова «дело Галимова» получил к производству следователь Анфит Уразбахтин, он допросил свидетелей и обвиняемых, сшил примерно 500 страниц допросов, очных ставок и экспертиз в 6 томов и подготовил к передаче в суд. 18 апреля 2000 года, за день до продления срока содержания Галимова под стражей, Уразбахтин не нашел этих шести томов у себя в сейфе. По этой причине Галимов был освобожден, дело было восстановлено другим следователем (насколько полно - никто не возьмется утверждать), но толку от сохранившихся в сейфе стреляных гильз в отсутствие оружия было немного. Летом 2000 года «дело Галимова», сократившееся до обвинения в незаконном хранении оружия, было прекращено, а сам он занялся каким–то бизнесом в Москве.

Естественно, было возбуждено и уголовное дело по факту пропажи из сейфа. Место происшествия осмотрел следователь Боровик, он не обнаружил следов взлома или проникновения посторонних в снабженное постом охраны и кодовыми замками отдельное здание следственного отдела. Согласно докладу Боровика, представленному комиссии, дубликаты ключей имелись в приемной Каримова, но взять их теоретически мог любой из «своих».

Дело было приостановлено «за невозможностью установления лица», совершившего это дерзкое преступление, Уразбахтин уволен, Каримов и его заместитель Виктор Мищук получили по выговору и предупреждению о неполном служебном соответствии. Уразбахтин будет возвращен в прокуратуру Башкортостана сразу же вслед за приездом Каримова в 2005 году и возглавит здесь пенсионный отдел.

В Уфе ходили слухи, что Галимов через посредников передал 500 тысяч долларов именно Каримову, но никаких доказательств этому не было и нет. Мы их тоже не имеем и отмечаем этот факт лишь в одном смысле: эти слухи были настойчивы до такой степени, что просто игнорировать их было невозможно. Каримов, которому припомнили и «дело Мухамедьянова», был поставлен перед необходимостью или подать в отставку из органов прокуратуры, или как–то эти слухи опровергнуть. В 2000 году он нашел неожиданный выход, поступив на работу следователем по особо важным делам в Генеральную прокуратуру РФ. Но спустя еще пять лет, по возвращении в Уфу, он снова попадет здесь в тот же тупик…

Часть 2. Второй уфимский период

В 2000 году Каримов был принят на «генеральскую» должность следователя по особо важным делам Генеральной прокуратуры. Это сделал, разумеется, с согласия нового Генпрокурора Устинова, Владимир Лысейко, сам только что назначенный начальником следственного отдела в связи с кадровыми перетрясками, вызванными увольнением Юрия Скуратова. По меркам Генпрокуратуры «до Устинова» такие кадры (см. начало материала в предыдущем номере) работать здесь не могли, но надо учесть, что от Лысейко, который пытался оказывать давление на старых «важняков» и даже установил за ними слежку, несколько десятков из них сразу сбежало в частные фирмы и адвокатуру.

Пять лет генерал Каримов был занят допросами Гусинского, Аксененко, немного Березовского, Лебедева и Ходорковского, эти московские дела мы комментировать не будем, а вернемся вместе с Салаватом в Уфу.

Слухи о том, что именно гроза олигархов Каримов будет назначен прокурором Башкортостана, упорно возникали здесь еще в 2003 году, накануне последних выборов президента РБ Муртазы Рахимова. Но тогда как–то обошлось. За пять лет, что Салавата не было в Уфе, тут произошли всякие важные события. Например, в республике проводилась проверка аудитором Счетной палаты РФ Игнатовым, который не только выявил, но и рассказал в печати о нарушениях закона при приватизации нефтеперерабатывающих предприятий, об уклонении от уплаты налогов на миллиарды рублей при поставках нефтепродуктов через «Байконурский офшор». Владение основными пакетами акций «нефтянки» приписывают сыну президента Уралу Рахимову через структуру «Башкирский капитал».

Прокурор РБ Александр Коновалов, сам назначенный на эту должность двумя месяцами раньше, комментируя назначение Каримова своим первым заместителем в апреле 2005 года, указывал журналистам на его опыт и намекал, что республику ожидают большие потрясения. Все были уверены, что Салават возьмет под мышку материалы Счетной палаты и начнет громить башкирских нефтяных олигархов с санкции, ясное дело, кого - тем более что в «ЮКОСе» он только что отточил опыт борьбы с неправедной приватизацией и уходом от налогов через офшоры.

Но ничего подобного не произошло. Первое время, как рассказывают очевидцы, новый первый зампрокурора был суров и энергичен, показывался на публике, но скоро как–то стух. После того как Коновалов был назначен полпредом президента в Приволжском округе, а в декабре 2006 года его место занял Хуртин, влияние Каримова совсем упало. В последний год своего пребывания в Уфе он ни разу не выезжал в районы, ездил из дома в прокуратуру и обратно, никого не принимал и ни к кому, кроме нового главы президентской администрации Радия Хабирова, не ходил. Он почти со всеми перессорился, а немногим оставшимся друзьям, объясняя свое поведение, говорил, что боится «киллеров Ходорковского». Что за киллеры у всеми уже брошенного Ходорковского в 2006 году в Уфе, где «чужие не ходят»? Как бы то ни было, ничего не объяснив, в декабре 2006 года Каримов уехал в Москву, и только уж потом по телевизору коллеги услышали, что он сразу поймал там Ходорковского и Лебедева, на этот раз на отмывании 450 млрд рублей…

Какая же логика была в этой «гастроли», которую сначала считали повышением, а потом скорее ссылкой? И что было сделано за эти двадцать месяцев?

Славные дела Салавата

В производстве Прокуратуры Башкортостана вообще не было в этот период таких дел, которые можно было бы назвать сколько–нибудь «громкими» (в отличие от фактов коррупции и заказных убийств, о которых сейчас становится известно из «дела Пуманэ - Изместьева» и которые связаны именно с башкирской нефтянкой). А те знаковые уголовные дела, которые возникли и развивались «при Каримове», закончились ничем или имеют неясные судебные перспективы.

Прежде всего, на приехавшего Каримова рухнуло «Благовещенское дело». Лично он им не занимался, но по должности и учитывая перспективы занять прокурорское кресло, безусловно, участвовал в принятии «политических решений». По своей «нестандартной» конструкции это расследование замахнулось сначала на нечто грандиозное, собрав под одной обложкой более 340 потерпевших, пострадавших от действий ОМОНа в декабре 2004 года. Однако ни один из омоновцев, которые действовали в масках, не был установлен, а привязать решение о проведении операции, принятое руководством МВД в Уфе, к эксцессам так и не опознанных исполнителей юридически оказалось сложно. В результате после путешествий из прокуратуры в суды и обратно это дело сейчас, вероятнее всего, окончится в суде вынесением каких–то символических решений.

Много шума, в том числе и в центральной прессе, было поднято вокруг «дела афганских террористов», каковых в Башкортостане изловили семьдесят четыре. Начальника паспортно–визовой службы МВД РБ обвинили (цитата) в «нарушении интересов безопасности Российской Федерации, бесконтрольном нахождении и передвижении по территории РФ граждан Афганистана, в котором с 1994 по 2003 год функции органов государственной власти осуществляло «Движение Талибан». На самом деле речь шла об афганцах, приехавших в СССР еще в 80–х годах и с тех пор не имеющих возможности ни получить гражданство, ни выехать на родину, где их ждала верная гибель. Читая приговор, по которому начальник паспортной службы был осужден на пять лет условно, судья, говорят, едва сдерживал смех, и мы тоже согласимся, что это больше смахивает на очковтирательство.

Очень громким могло стать реальное дело о 800 тысячах фальшивых бюллетеней, которые за несколько дней до первого тура президентских выборов в декабре 2003 года сумели отследить и заставить документировать соперники Рахимова. Это дело досталось Каримову от предшественников, но именно он, «исчерпав возможности установить заказчика продукции», о котором все знают, передал дело в мировой суд, а тот наказал директора типографии штрафом. С иной степенью строгости Каримов отнесся к редактору газеты «Провинциальные вести» Шмакову, который по обвинению в «покушении на организацию массовых беспорядков» (это что–то вроде планирования столкновения Земли с метеоритом) провел 20 дней в СИЗО, а последняя в республике независимая газета в связи с изъятием всех компьютеров прекратила свой выпуск. Забавно, что в СИЗО Шмаков получил по тюремной почте «маляву» от Галима, в смысле: привет, держись, браток, ничего особенного.

Ах да, в августе 2005–го новый первый зампрокурора Башкортостана Каримов возобновил это дело по перестрелке в Нугуше (см. подробности в предыдущем номере). Альберт Галимов, которого пять лет никто не искал, был задержан в Москве, этапирован в Уфу и 20 декабря 2006 года, практически одновременно с отъездом Каримова из Уфы, приговорен к 11 годам лишения свободы (убийство ему вменить так и не удалось). Это, может быть, и стало единственным «громким» делом Каримова в его второй уфимский период, да и то местные газеты на приговор Галимову откликнулись вяло, центральная пресса этого события не заметила вообще. И напрасно.

Отстой «галимый»

Зато в 2005-2006 годах в Башкортостане были возбуждены десятки совсем не «громких», часто даже никому не известных дел, которые после отъезда Каримова были прекращены или безнадежно повисли. В прокуратуре насчитывают девять только оправдательных приговоров, что вообще–то для республики нехарактерно. (Обычно такие бесперспективные дела прекращаются на досудебных стадиях, этими приговорами кто–то в Башкортостане просто решил, видимо, дать бывшему прокурору по носу вдогонку). Основная масса этой невидимой неискушенному глазу прокурорской работы была связана с банкротствами средних (не мелких, но и не крупных, контролируемых республиканской элитой) ЗАО и ООО, названия которых что–то говорят только исконным жителям Башкортостана. Любое из этих дел было бы очень любопытно для башкирской прессы, если бы она здесь еще существовала, но в «Новой» анализ хотя бы только списка этих «хозяйствующих субъектов» не имеет смысла. Поверим уж уфимским экспертам, а они сходятся во мнении: масса этих дел безрезультатна только с виду и с точки зрения судебной, на самом деле они достигли какой–то цели, какие–то акции невидимо переместились с одних депозитарных счетов на другие, и даже понятно, чьи. Правда, после отъезда Каримова из Уфы большая часть этих акций, говорят аналитики, почему–то, по решениям арбитражного суда, уехала обратно.

Во всей этой куче заслуживает внимания, может быть, одно дело, связанное с Туймазинским заводом медицинского стекла. Директор завода, женщина, после возбуждения дела о ложном банкротстве пришла в ФСБ и заявила, что заместитель прокурора Каримов вымогает у нее 300 тысяч долларов. Имеется даже и запись их телефонного разговора, где что–то про деньги сказано, но, может, просто голос «похож на заместителя прокурора». По данному поводу было возбужде–но уголовное дело (№ в редакции имеется), проводилась проверка Генпрокуратуры, в результате которой пострадали прокурорские работники, покрывавшие «сделку». Посредники осуждены за мошенничество, вроде они просто дурили директора, а никаких связей в прокуратуре у них реально не было. Но и директорша тоже сидит, так что, может быть, она нарисовала силой воображения эту, не лишенную правдоподобия картину, чтобы свалить с больной головы на здоровую. Поучительная история, про нее бы в башкирских газетах написать, но почему–то не написали.

Почти ничего не написали газеты и о «деле Галимова». Но надо же объяснить странности этого дела: если и были в нем какие–то доказательства, то собраны они были никак не позднее 2000 года, почему же Галимова начали ловить только в августе 2005–го (но не в апреле, когда Каримов вернулся в Уфу)? Здесь считают, что Каримов, метивший в кресло прокурора, стремился посадкой Галимова обелить себя и опровергнуть слухи, возникшие пять лет назад и отнюдь здесь не забытые. Но избранный способ восстановления репутации для умеющего считать хотя бы до двух выглядит довольно рискованным.

Романтический «по понятиям» авторитет Галимов никогда публично слухи о даче взятки Каримову не подтверждал, но и не опровергал. А ведь мог бы прижатый к стенке в 2005–м сказать и так и эдак, и не обязательно по телевизору, достаточно ему было в такой ситуации и заявление куда–нибудь написать. Хитрый Салават не мог не понимать этого, подписывая, тем не менее, документ о возобновлении дела. Получается так, что делать этого он вовсе не хотел, но и не сделать не мог. Теперь сверху, со стороны коллег или тех влиятельных в Уфе лиц, которым не нравилась идея сделать Каримова прокурором, на него давило это дело, движущееся в суд, а внизу, если даже их уговор в 2000 году был лишь ложным слухом, бродили на воле друзья Галимова, «спортсмены». В такой картине получают свое объяснение и отступление Салавата перед «нефтянкой», и странности его личного поведения в «башкирский период»: какие там «киллеры Ходорковского»…

В Москву, в Москву…

Впрочем, сейчас и с «делом Ходорковского», к которому от греха вернулся из Уфы Салават, что–то тоже не ладится. Вдруг суд решил, что следствие надо вести в Москве, но из Читы обвиняемых не везут, и в Читу Каримов не ездит. Допросы не ведутся, все пожимают плечами. Видимо, нет «политической воли», или она как–то неясна, а без такого руководства Каримов попробовал работать только в Уфе, но и то не очень–то, как мы видели, у него получилось.

Есть, кстати, мнение, что это все–таки была высылка. По сведениям источников в Генеральной прокуратуре Каримов был ей якобы подвергнут за то, что, окончив производством первое «дело ЮКОСа», он направил какой–то запрос в Венгрию, не спросив у начальства, чем очень прогневил администрацию другого президента, в смысле - не Башкортостана. Потерпев фиаско на родине, Каримов, возможно, сам и подсказал администрации президента не Башкортостана идею вернуться к «делу ЮКОСа», просто чтобы создать себе фронт работ. В пользу этого говорит сразу же сделанное им заявление об «отмывании 450 миллиардов рублей», с точки зрения специалистов по денежному обороту, совершенно безумное.

По сведениям из источников в администрации президента (не Башкортостана), Каримов был на приеме чуть ли не у него самого, где поставил условием «полную свободу рук» при работе над вторым «делом «ЮКОСа», видимо, намекая на тот разнос, который устроили ему за запрос в Венгрию. Но такой свободы в стиле мандата, выданного Миледи кардиналом Ришелье, никто ему, кончено, не даст, особенно после уфимской гастроли, где он показал свои возможности работы «в свободном полете». Но и других охотников браться за «отмывание 450 миллиардов» Лебедевым и Ходорковским, наверное, тоже уже нет.

Сегодняшнее подвешенное состояние следователя Каримова может быть связано и с нежеланием будущего руководства только что созданного Следственного комитета принимать «второе дело «ЮКОСа», и само по себе не очень красивое, а еще с Салаватом в придачу. Тем временем бывший сенатор от Башкортостана Изместьев что–то рассказывает уже совсем другим следователям об убийствах в башкирской «нефтянке», и трудно представить себе, чтобы в его показаниях как–то не мелькало имя Салавата Каримова, важного человека - по меркам Уфы…

Превращение ферзя в пешку

Я закончу тем, с чего начал в прошлом номере, слово в слово.

В теории права состязательному процессу, где следствие и суд отделены друг от друга, противопоставляется процесс «инквизиционный», где, напротив, одни и те же лица и ищут доказательства, и оценивают их. Сейчас у нас уголовный процесс при его внешней (по закону) состязательности в реальности приобретает черты инквизиционного, показателем является статистика оправдательных приговоров: за исключением судов с участием присяжных их доля менее одного процента. При таком суде следователь - царь и бог, поскольку те доказательства, которые он решил положить в основание обвинения, почти со стопроцентной вероятностью лягут и в основание судебного приговора. Защита условна. А теперь все чаще и до суда дела не доходят, они возбуждаются где–то глубоко в тени, в газетах в лучшем случае заказные «сливы» и слухи: кого–то посадили, потом, глядишь, выпустили, и за это еще следователю полагается сказать «спасибо». Какой суд, зачем же суд? Такова логика развития инквизиции.

Это даже не фактор личности, а система отсутствия правосудия. Салават Каримов - не титан следствия, но и не какой–то черт с рогами, он такой же инквизитор, как и почти все оставшиеся сегодня при должностях следователи, которые все знают, что главные в процессе они, а не суд. Если бы Каримов работал в другой системе, то и был бы другим. Но вряд ли в другой системе ему были бы поручены расследования, которые не просто попадут в учебники истории права, но и реально определят судьбы России и отношение к ней на ближайшие десятилетия.

Личная же судьба его поучительна: появившись из ниоткуда, он вернется в никуда, пешка не превратилась в ферзя, как она думала, она по–прежнему только пешка. А что касается вообще считающих себя ферзями… Это другой разговор в другом жанре, более философском.

Что в Октябрьском суде столицы Башкирии начался суд над главарем банды, в свое время парализовавшей Уфу и окрестности, Альбертом Галимовым по кличке Галим. Процесс обещал быть сенсационным и стал таковым. За неделю судебных слушаний допрошены более 20 свидетелей, которые рассказывают истории-»страшилки» о творимом галимовской братвой беспределе, забивая гвозди в крышку «гроба» пахана, которого ранее они боялись до дрожи и называли «абыем».

За галимовской группировкой числятся вымогательства и разбои, крышевавшие предпринимателей качки не брезговали ничем, выбивая чужие долги. Вполне возможно, что часть совершенных галимовской братвой в 90-х злодеяний за давностью лет останутся безнаказанными, но сам факт, что в рассматриваемое судом дело вошли новые преступления, совершенные Галимом в 2004 году, свидетельствует о неотвратимости наказания даже для считающих себя неприкасаемыми мафиози. Возмездие настигло Галимова даже после того, как из кабинета следователя прокуратуры в 2000 году исчезло уголовное дело, обвинявшее бандита в убийстве. Вышедший на свободу за недоказанностью «авторитет» еще больше уверился в своей силе и как ни в чем не бывало, взялся за старое. Прошло шесть лет, прежде чем сотрудники УФСБ и прокуратуры сумели по крупицам восстановить эпизоды, свидетельствующие о кровожадности бывшего спортсмена.

Галим считал, что он давно легализовался как честный бизнесмен, зарегистрировав на себя охранные агентства и ночной клуб «Скорпион». Намеревался возглавить федерацию борьбы в Башкирии и войти в Олимпийский комитет России.

У меня была ситуация, когда я не знал, куда податься, - рассказывает Галим о прошлом. - Единственное, на что я мог рассчитывать - на работу охранником у какого-нибудь бизнесмена. Но меня это не устраивало - не хотел я головой рисковать, охраняя жизнь какого-нибудь бесчестного человека. Сама жизнь заставила собирать вокруг себя людей и защищаться от злости окружающего нас общества.

Общество в итоге защитилось от презревшего законы экс-спортсмена, усадив его на скамью подсудимых.

Пытки блинами

Как ребята? - спрашивал Галим ежедневно у своих приближенных.

Все рядом, все красавцы, молодцы, - отчитывались бригадиры.

Свою банду «авторитет» сколотил из спортсменов, занимавшихся силовыми видами спорта - борцов и боксеров и многим недалеким ребятам навсегда сломал судьбу. Не менее 100 человек, способных за несколько минут собраться и приехать на «стрелку», числилось в галимовской бригаде, причем в банде действовала строгая иерархия - у каждого звена и спайки был свой руководитель, ответственный за беспрекословное повиновение «мяса», бойцов, не заслуживших права голоса. «Пехотинцев» жестоко воспитывали, как рассказывают свидетели, били даже за проигрыш в дворовом футболе. Чтобы не позорили имени галимовской братвы. Понятно, что за более серьезные прегрешения провинившихся ждало страшное наказание.

Переплетения судеб вокруг Галимова действительно интересны и могут стать предметом исследования криминальных беллетристов. Всем памятен произошедший в апреле страшный случай у поселка Алексеевский водитель ставший виновником тяжелой аварии, в которой погибло два человека, пытался пересадить на водительское место мертвую пассажирку. Драйвер был в хлам пьян, и его даже не заботило, что за странными манипуляциями наблюдают гаишники. За свой ужасный поступок водитель получил пять лет лишения свободы и сейчас находится в местах не столь отдаленных. Однако у наглого шоферюги находятся защитники, которые считают, что судьбу в свое время чемпиона России по борьбе Адельши Хамитова пустил под откос Галимов.

Адельша в последнее время без водки вообще жить не мог, - рассказывают знакомые экс-чемпиона, в какой-то мере оправдывая появление Хамитова пьяным за рулем. - У него же внутри все гнило, не человек был, развалина. Вот он и глушил водяру, чтобы болей не чувствовать.

Хамитов попал Галимову под раздачу после того, как обидел жену еще одного авторитета, умершего от сердечной недостаточности - тоже борца Марата Шаяхметова по кличке Марпай. В свое время Марпай был ранен ножом в сердце, но могучее здоровье борца позволило пожить на этом свете еще чуть-чуть, оставив после себя богатую вдову. Эта вдова и явилась к Галимову, жалуясь, что Адельша к ней пристает. Ломать Хамитова быдо нелегко, все-таки спортсмен отличался недюжинной физической силой. Поэтому били его долго, в течение нескольких суток. Для того, чтобы жертва пришла в себя, ее заносили под душ, обливали холодной водой и снова били железными битами. Экзекуция была настолько ужасна, что даже быки Галимова признавались, что не могли на это долго смотреть.

Я выходил, зрелище было невозможное, - рассказывали свидетели. - Кровища по стенам и потолку, а человек был превращен в месиво. Галим так разбушевался, что лупил железной палкой, не разбирая куда.

А Галимов неприятных ощущений не испытывал, когда его ребята уставали махать битами, он подходил к лежащему без движения телу и кидал на него блины от штанги.

Мы видели, что Галимов убивает Адельшу, но боялись вмешаться, - говорил Ильдар Мукасев по кличке Панама. - Иначе он бы разорвал нас на части.

Интересно, что «авторитетом» во время расправы двигало не желание заступиться за честь вдовы друга, а получить от Адельши его новенький джип «Тойота Ланд Краузер 80». Тот, как любой собственник, в первый день расправы пытался схитрить и выдал несуществующие ключи от машины. Торпеды Галима, съездив на место и убедившись, что их обманули, вернулись и с новой силой набросились на жертву. В конце концов, не выдержав пыток, борец позвонил друзьям, и те пригнали злополучный автомобиль, только для того, чтобы Адельша остался жив.

Ты понимаешь, что должен вдове за моральный ущерб? - вопрошал Галимов терявшего сознание Хамитова. - Радуйся, что только машину забираю.

Когда Хамитов отдал настоящие ключи, он уже не мог двигаться, из клуба его вынесли, - рассказывают галимовские бойцы. - Потом он почти год лечился, а в ногу ему вставили железный штырь.

Хамитовскую иномарку Галимов продал сразу же, прямо на стоянке принадлежащего ему клуба «Скорпион». Из 10000 долларов, полученных за авто, доставшегося ему «кровью», несчастной вдове «авторитет» выплатил за ущерб… 50 тысяч рублей.

Нельзя сказать, что Галимову не свойственно было чувство справедливости. Например, обобрав члена собственной группировки Олега Шрайнера, он не отдал его на разборки чеченцам. Шрайнер провернул сделку с квартирой, кинув свою знакомую. А та пришла к Галиму.

Он не только мне денег не отдает, еще и твоим именем прикрывается, - лебезила дама, желая получить свое.

Именем семьи прикрываешься? - спросил у подручного. - Тогда плати за это, - и определил цену своего имени в 200 тысяч рублей.

Шрайнер испугался не на шутку, вывез семью в Салават и кинулся занимать по знакомым деньги.

Не найдешь, сам знаешь, что с тобой будет, - подзуживал над трясущимся от страха правая рука Галима Ринат Хуснутдинов по прозвищу Дракон.

Шрайнер, вероятно, отлично знал, что «ему будет». Деньги он извернулся и достал за неделю, привезя жадному пахану сначала 50000, а потом 150000 рублей. Решать проблему «жалобщицы» Галимов не стал, положив купюры себе в карман. А женщина пошла дальше искать справедливости и обратилась к одному из чеченцев Магомеду Багуеву по кличке Мага.

Ну что ты, Мага, - говорил Галим, утрясая проблему. - Мы свое с него уже сняли, куда ты еще лезешь?

Состояние Галима сложилось, как ни странно, не благодаря имеющемуся бизнесу, а таким вот «темам», которые он решал для заинтересованных коммерсантов.

Погоны на крыше

Я себя в авторитеты никогда не записывал, - распинался Галим. - Себя я считаю просто смелым и честным человеком, который был готов заступиться за слабых и защитить невинных. Не могу пройти мимо, когда творится беззаконие. Мой авторитет, как вы говорите, складывался, когда милиция, мягко говоря, своих обязанностей не исполняла. Многие помнят, какой беспредел творился тогда в городе, а милиция просто не знала, что ей делать.

Бандитский главарь был уверен в своей безнаказанности, поскольку считал, что имеет «крышу» из сотрудников правоохранительных органов. Основания для таких амбиций у «авторитета» были. Кто-то из своих помог «исчезнуть» уголовному делу из кабинета следователя прокуратуры, а потом давил на свидетелей. Для Галимова стало большой неожиданностью, когда на него около лифта в собственном доме на Карамышевской набережной в Москве надели наручники. Он и сейчас не признает свою вину, уверяя, что обвинения против него надуманы недоброжелателями. Как пытается представить свою персону Альберт Галимов - он всего лишь… добровольный помощник милиции.

Утверждают, что в Уфе галимовская братва сдерживала преступную группировку чеченцев под предводительством Омара Бекаева. Чеченцы пытались поставить под свой контроль крайне прибыльный рынок нефтепродуктов, и Галим закусывался с Бекаевым, охраняя от него золотоносные жилы. Позже, когда Бекаева арестовали в Москве за двойное убийство своих сестер, Омар в Бутырке был коронован как вор в законе и получил звание Омара Уфимского. Рынок нефтепродуктов к тому времени был поделен, и управляемый цепной пес, способный нагнать страху на желающих подобраться к черному золоту предпринимателей, стал не нужен. Однако Галимов продолжал думать, что влияет на ситуацию, уверился в своей безнаказанности и вышел за рамки дозволенного.

Арест Галимова в 1999 году все-таки имел последствия для стражей порядка. Началась служебная проверка, а после нее замглавы МВД Башкирии Николай Патрикеев наложил выговоры на начальника СКМ Октябрьского РУВД и замначальника по МОБ этого же райуправления. Дело в том, что на Галимова оказался зарегистрирован пистолет ИЖ-71, по убойности чуть уступающий ПМ. В приказе особо оговаривалось, что оружие выдавалось лидеру ОПГ. Для того, чтобы подобное не повторялось впредь, Патрикеев обязал пробивать всех желающих получить лицензию на оружие по учетным данным, собранным на организованные преступные группировки.

Я не собирался подменять милицию, - откровенничал Галим. - Мне пришлось ограничиться своим кругом друзей и знакомых. Я просто старался делать все, чтобы не было беспредела по отношению к ним. Мне было за ребят обидно, скажем, если они честно работали в своем бизнесе, а их обманывали. Пришлось стать «авторитетом». Было достаточно того, чтобы я просто приехал на «стрелку». Ну, в крайнем случае, нос кому-нибудь разобьем. Зато наши дела решались сразу.

Как утверждают знающие люди, правоохранителям Галим нужен был как чистильщик, уничтожающий криминальных конкурентов. Рассказывают, что подобной борьбой с преступностью увлекались на заре советской власти, наделяя полномочиями более-менее вменяемых бандитов и заставляя их расправляться с мелкими и неуправляемыми бандами.

Потом, правда, когда наделенные властью преступники выполняли свою задачу, их ставили к стенке.

В случае же с Галимовым, прижать его к ногтю удалось лишь благодаря роковой случайности. «Авторитет» по приглашению салаватского преступного лидера Валерия Усманова (Усмана) вместе с семьей отправился на турбазу «Лесная сказка». Там две дружественные группировки вместе с многочисленной челядью в виде обслуживающих их «пехотинцев» и вооруженных телохранителей «чисто конкретно отдыхали», насилуя привезенных с собой девушек и угрожая карабинами «Сайга» случайным посетителям кемпинга. И, может быть, не случилось бы сейчас этого суда, если бы беспредельничающий и зарвавшийся Галим не ожидал нападения в любую минуту. В тот момент молва приписывала «авторитету» уничтожение многих конкурентов, которые не числили себя законопослушными гражданами, а потому могли разобраться с галимовскими по-свойски: с помощью пистолетов и бит.

Семеро парней зашли на территорию базы «перетереть с Усманом», до них дошла информация, что его бойцы удерживали силой сестру члена «исхаковской группировки». Задачей визитеров было выяснить, в чем дело, и отправиться дальше по своим делам. А трусливый Галимов решил, что за ним пришли, сразу начал стрелять, смертельно ранив Рустема Рузметова и раздробив ноги Андрею Капрушенкову и Валентину Кувайцеву. Остальное доделали его подручные, желая выслужиться перед боссом, отделав безоружных парней, которые приехали сюда на рыбалку, металлической арматурой.

Правда, как утверждают свидетели, Галим не особенно расстроился, узнав, что «замочил» человека.

А, так это к нам Рузмет пожаловал? - обрадованно склонился он над бездыханным телом. И накричал на стоявших в ступоре бойцов: - Почему не стреляли? Я же всех вас спас!

Вполне в духе лидера, обожавшего пинать беззащитных.

Красавица и чудовища

Куда собралась, красавица? - парень больно схватил за руку Венеру Корусову. - Убежать решила? Нас здесь бросить?

Мордоворот перекинул на плече ружье «Сайга».

Бежать тебе некуда, дурочка, - осклабился боец. - Дорога одна - через плотину, а там наш человек сидит.

Корусова попала на турбазу «Лесная сказка» вместе с еще четырьмя девчонками. Барышни откликнулись на предложение знакомого поехать отдохнуть. Корусова трудилась секретаршей, ее товарки тоже звезд с неба не хватали - как тут отказаться от предложения развеяться? Девушки не вчера родились и понимали, что день-другой пожить на турбазе их зовут не просто так, а в надежде завязать интимные отношения. Может быть, девчонки и не видели в происходящем ничего аморального - если по взаимному согласию и случится это жаркой летней ночью, так будет что зимними вечерами вспоминать.

Однако дамы никак не ожидали, что их согласия никто и не будет спрашивать. Удивительно, как по-разному воспринимали ситуацию сами братки и попавшие в ловушку девчонки.

Там были проститутки, - рассказывали следователям оказавшиеся в тот злополучный день на турбазе мужчины.

Мы приехали отдыхать, помогали накрывать на стол, купались, загорали, - говорили женщины, стыдливо умалчивая о том, что происходило по ночам.

Галимовская и усмановская братва разобрала понравившихся девчонок, и если какая-то красавица стала избранницей сразу нескольких пехотинцев, то ее проблемы: приехала - терпи. Однако Корусовой подобные отношения не понравились, ее только за одну ночь изнасиловали неоднократно телохранители и того и другого криминального босса, и она принялась подговаривать товарок уехать.

В этот же вечер в «Лесную сказку» приехала отмечать день рождения компания взрослых состоявшихся мужчин, имеющих немалый вес в Мелеузовском районе. Но и они не посмели вмешаться в ситуацию, когда Венера узнала в одном из них товарища своего начальника.

Нам самим сказали отсюда уезжать, - горестно вздохнул молодой человек, указав глазами на парней с карабинами, оцепивших турбазу по периметру. - Не успели приехать, и вот собираемся обратно, не будешь же с ними связываться.

На поляне у домиков уже вовсю шла гульба, группировки братались и наливались водкой.

Я с вами, - подхватилась Корусова и побежала в домик за вещами. Тут ее и остановил качок с карабином, пригрозив, что если уедет - хуже будет.

Мужчина, собиравший вещи, в машине пристально наблюдал за разговором. Слов не слышал, но понять, что Венеру удерживают на турбазе насильно, было несложно.

Девушка вернулась к подругам по несчастью, и они спустились в беседку наблюдать за нажирающейся братвой.

Мы надеялись, когда они напьются, сбежать через лес, - рассказывали потом девчонки.

Дамы потом действительно сбежали через лесную чащу, как только услышали выстрелы и началась бойня. Только утром, оцарапанные и вымотанные, они вышли к плотине, где их задержали сотрудники милиции.

В тот момент ни Венера, ни ее приятельницы не подозревали, что побоище случилось благодаря тому, что знакомый, не сумевший ей помочь, вернувшись в Мелеуз, сообщил ее работодателю о творящемся здесь беззаконии. Причем сделал это с такими живописными подробностями, что тот посчитал нужным обратиться к ребятам, имеющим криминальный вес в городе:

Съездите, узнайте, что с девчонкой.

Узнавать, что с девчонкой, отправился Рустем Рузметов, который из этой поездки не вернулся. Понятно, что о роли Корусовой во всей этой истории стало быстро известно. Бедная девушка стала настоящим изгоем - ее возненавидели и те, против которых она давала показания, и те, кто был на ее стороне, а потому пострадал. На всех свидетелей давила не только братва, поставившая себе цель вывести из-под следственного удара лидеров ОПГ Валерия Усманова и Альберта Галимова, но и правоохранители, или имевшие мзду от группировок, или помогавшие им из идейных соображений. Венера долго не могла найти работу в Мелеузе, а потом, плюнув на все, навсегда уехала из родного города. Не менее интересна судьба начальника секретарши, из-за которой разгорелся весь сыр-бор. Сергей Шайбаков, взрослый, влиятельный человек, неожиданно для себя оказался в кутузке, отца семейства обвинили в незаконном хранении боеприпасов.

Зашитые карманы

Папа, - девочка подошла к отцу, в шоковом состоянии сидевшему в кресле. - Там дядя в коридоре под вешалку какую-то коробочку положил.

Какую? - встрепенулся отец. Мужчине только что предъявили постановление на обыск, и он находился под воздействием стресса. А иначе как объяснить, что родитель, скользнув взглядом по потной ладошке ребенка, сжимающей коробку с патронами, велел отнести ее обратно.

Положи, как было, - приказал дочери Шайбаков-старший. Через пять минут патроны были с большой помпой найдены, и на отце семейства защелкнули наручники.

Показания Шайбакова были ключевыми в деле, по крайней мере, он объяснял первопричину появления на турбазе «исхаковских». Когда пропало дело, «шестовики» (так в народе называют РУБОП) испросили у прокуратуры разрешения на обыски всех участников и свидетелей тех событий.

Когда меня закрыли в камере, мне объяснили, что я могу пойти под суд за хранение оружия, и никто не докажет правду, - рассказывал потом Шайбаков. - Мне объяснили, что я должен стать сговорчивее и заявить следователям, что ничего не знаю.

Впрочем, Шайбаков был не единственным пострадавшим от рвения правоохранителей, желавших прикрыть Галима. Ставший инвалидом Андрей Капрушенков, именно его ранил в бедро и раздробил кость один из стрелков, был вынужден ходить с зашитыми карманами, чтобы ему не подбросили наркотики. Прецеденты были, и парень счел за лучшее не рисковать и заранее предостеречься. Еще один участник разборки, Владислав Жуков, который бросился бежать к машине, как только услышал выстрелы, был даже осужден к году условно за хранение патронов, которые у него «нашли» в жилище. Учитывая даже эти случаи, можно себе представить, какой прессинг пережили все участники трагической истории, однако пострадавших от правоохранительного произвола было намного больше.

К нам косяком пошли жалобы на подбросы, - рассказывает один из оперативников, разматывавший это дело. - Когда их число перевалило за десяток, стало понятно, что за Галимова кто-то серьезно врубается.

Для защитников «авторитета» было желательно представить, что Галим на турбазе не стрелял, а стреляло некое неустановленное лицо. Даже высокие покровители Галимова понимали, что отмазать человека от уголовного преследования при наличии трупа крайне проблематично. Потому, наверное, кто-то из своих и пошел на кражу уголовного дела. Сколько это стоило? Большой вопрос, ответ на который, возможно, мы получим в ближайшее время. Однако, похоже, кормиться от Галимовских «заработков» даже сейчас желают многие.

Дежурный суд

Я отказываюсь от своих показаний, - у 35-летнего мужчины дрожали губы. Леонид Черепанов от галимовской братвы пострадал случайно в 1999 году, и судьба вновь сделала замысловатый поворот, чтобы вернуть его к прежнему страху и переживаниям. Тогда Галим в назидание фирме, задолжавшей предпринимателям, которых он крышевал, отобрал у Черепанова старенькую «пятерку». Черепанов не имел отношения к долгу и на «стрелке» оказался случайно, отправился в галимовский клуб восточных единоборств, чтобы поддержать друга. Но, по мнению Галимова, «слишком борзо себя вел», и поставить зарвавшегося мужичка на место для него было важно. «Авторитет» сначала дал покуролесить над случайным визитером своим торпедам, отделавшим его под орех, а потом направил на ногу Черепанова пистолет и заверил несчастного, что прострелит ее, если тот не отдаст ему свою машину. Испугавшийся мужчина был готов отдать все, что угодно, лишь бы вырваться из бандитских лап. Однако на этом его злоключения не закончились. Как только в 2000 году Галимова задержали, Черепанова принялась окучивать братва, заставляя его давать ложные показания. На автовладельца, попавшего в крутой оборот, давили галимовские бойцы, обещавшие ему адовые муки. Когда дело против Галима прекратили, Черепанов вздохнул с облегчением, желая раз и навсегда избавиться от кошмара, уехал из Уфы в Санкт-Петербург, где зажил с семьей счастливо. Спустя шесть лет к Черепанову вновь приехал следователь, и тот с легкостью рассказал правду, уверенный, что все его недруги парятся за решеткой. Наверное, живущему в Питере одному из ключевых свидетелей все произошедшее с ним представлялось страшным сном и по прошествии времени показалось неопасным. Однако спустя несколько месяцев мужчина примчался в столицу Башкирии и бросился перед следаками буквально на колени: «Я отказываюсь от своих показаний». Что же случилось?

Салават Рафутдинов по кличке Салыч и Ринат Хуснутдинов (Дракон) оказались на скамье подсудимых вместе с главарем преступной группировки. И тот, и другой присутствовал на всех разборках и, как верные ординарцы, выполняли любое поручение «абыя» - жути ли на кого нагнать, или руку сломать. Два верных бодигарда были взяты под стражу одновременно с «паханом», но вот что странно - Галимова привозят на процесс из СИЗО, а Рафутдинов с Хуснутдиновым приходят в суд, отлично выспавшись дома. Через месяц их пребывания за решеткой суд посчитал возможным отпустить обоих бугаев под подписку о невыезде. Фемиду не обеспокоило, что, находясь на свободе, оба подручных Галима, обвиняемые, кстати, в тяжких преступлениях, способны влиять на свидетелей. Не потому ли Черепанов поседел, после того как подписался под своими показаниями?

Наверное, судья Габидуллина, принявшая столь замысловатое решение, позаботилась о здоровье подсудимых, которое может пострадать от тюремного климата. Поскольку другого серьезного основания для смены меры пресечения на более мягкую у служительницы Фемиды не было. И вот что интересно. И тот, и другой получили счастливое освобождение из-под стражи, когда Зиля Габидуллина была… дежурной судьей. И только из-за братков приходила вершить правосудие.

Впрочем, галимовское дело может войти в учебники по криминалистике, поскольку пронизано коррупцией насквозь. В деле фигурируют продажные адвокаты, которые решали проблемы своих клиентов не в суде, а с помощью «авторитета», выбивая из «ответчиков» долги. И презревшие клятву Гиппократа врачи, по вызову главаря ОПГ приезжавшие к нему домой оказать помощь раненым и избитым, выдававшие липовые справки и подделавшие медицинские документы. И даже представители местной власти, в свое время пользовавшиеся «услугами» Галима и не раз сидевшие с ним за одним столом. Начавшийся в Октябрьском суде Уфы процесс принесет еще много откровений. (МК в Уфе, 02.08.2006)

Следите за новостями воровского мира на канале Прайм Крайм в

Во вторник, 27 октября вышел на свободу Альберт Галимов, отбывший от звонка до звонка 11 лет в колонии строгого режима в Оренбургской области. В Уфе бывший сиделец известен тем, что ответил перед судом за бандитские разборки, совершенные в 90-х годах. Альберт Галимов по кличке Галим в конце прошлого века держал в страхе всю Башкирию, и оказался одним из немногих криминальных авторитетов, отсидевшим за свои злодеяния. Остальные представители криминальной «братвы», буйствовавшей 20 лет назад, были убиты, уехали из региона или превратились в легальных бизнесменов.

Приговор Альберту Галимову вынесли в декабре 2006 года за тяжкие преступления, такие как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть, грабеж, разбой и вымогательство. Сам судебный процесс стал сенсацией из-за того, что Галимов и его подельники ответили перед законом за преступления, совершенные ими в конце 90-х. Октябрьский суд столицы Башкирии приговорил лидера преступной группировки к 11 годам лишения свободы. Фемида учла время, который Галимов провел под стражей. В колонии заключенный ничем не выделялся, честно отбыв весь срок и теперь вновь намерен заняться бизнесом в Уфе.

Напомним, предметом судебного исследования стали многие преступления галимовской «братвы», начиная с 1998 года. Сколотив банду из бывших спортсменов-борцов, Галим, или, как его называли подчиненные-«пехотинцы», Абый, занимался вымогательством, рэкетом, выбиванием долгов. В 2006-м Галим посчитал, что он давно легализовался как честный бизнесмен, зарегистрировав на себя охранные агентства, клуб восточных единоборств «АЮ» и уфимский ночной клуб «Скорпион». Намеревался возглавить федерацию борьбы в Башкирии и войти в Олимпийский комитет России, а лицензии охранных агентств позволяли ему разъезжать по республике с боевыми пистолетами в кобурах. Как это часто случалось в 90-е прошлого века, банда была сращена с правоохранительными органами . «Авторитет» имел высоких покровителей среди представителей силовых органов власти, кому-то было выгодно иметь в подчинении активную группу из бывших спортсменов, способную разрешать щекотливые дела.

В свое время Галимову даже удалось уйти от ответственности за убийство человека, так как неизвестные в 2000 году похитили уголовное дело прямо из сейфа следователя прокуратуры – как это случилось, не выяснено до сих пор. Надо ли говорить, что после этого бандитский главарь стал еще более «авторитетен», а несчастные жертвы, выступавшие свидетелями, были вынуждены искать убежище за пределами республики? Прошло шесть лет после этого убийства, прежде чем сотрудники УФСБ и прокуратуры сумели по крупицам восстановить эпизоды, свидетельствующие о кровожадности бывшего спортсмена.

После того как душегубы оказались на скамье подсудимых, всем сомневающимся наглядно продемонстрировали, что нераскрываемых преступлений не бывает, а принцип правового государства - неотвратимость наказания, существует и в Башкирии, а эпоха бандитского беспредела закончилась.

Вчера в Октябрьском суде Башкирии начался процесс над 41-летним Альбертом Галимовым, известным под кличкой Галим, который обвиняется в организации преступной группировки. «Галимовская братва», по неофициальным данным, держала в 90-х годах в страхе не только Уфу, но и многие районы Башкирии. Галима судят по статьям «самоуправство с применением насилия», «разбой», «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшем смерть потерпевшего», «хищение чужого имущества с применением насилия» и «вымогательство».

По оперативным данным, Альберт Галимов начал создавать в Уфе свою группировку, просуществовавшую до августа 2004 года, из числа бывших спортсменов, занимавшихся вместе с ним в секции греко-римской борьбы на уфимском стадионе «Труд», в конце 80-х - начале 90-х годов, в период расцвета рэкета и «крышевания» предпринимателей криминальными структурами. Сначала, по данным правоохранительных органов, он «крышевал» цеховиков и производителей подпольной бытовой аппаратуры, позже освоил с компаньонами нефтяной бизнес и был известен не только тем, что приобрел первый в Башкирии 600-й «мерседес». С помощью спортивной «мафии», пришедшей на смену «ворам в законе», он, по данным следователей, стал на довольно длительный срок силой, которая брала на себя разрешение многих финансовых конфликтов между местными бизнесменами.
Открыв частные охранные агентства «Застава» и «Аллигатор», он, как считает следствие, обеспечил своим подчиненным право передвигаться по республике на джипах и с оружием, официально зарегистрированным на ЧОПы. Кроме охранных агентств, Галимов являлся учредителем клуба восточных единоборств «Аю» в Уфе и ночного клуба с казино «Скорпион». Группировка, по свидетельству ее бывших участников, имела жесткую иерархию и состояла из нескольких десятков бойцов, «встававших под ружье» по первому зову руководителя. Как полагают источники „Ъ“ в следственных органах, ее члены были «причастны к множеству нераскрытых преступлений, но многое за давностью лет доказать уже невозможно». Любопытно, что многие участники группировки к сегодняшнему дню легализовались в местном бизнесе, а некоторые даже приобрели депутатский статус.
При этом доказать участие ее членов в криминальных разборках долго не удавалось, пока шесть лет назад Галимов не был арестован как соучастник массового побоища, произошедшего в ночь на 9 июля 1999 года на турбазе «Лесная сказка» на берегу Нугушского водохранилища в Башкирии. Он подозревался в том, что произвел выстрелы из пистолета ПМ, повлекшие затем в ходе разборки смерть некоего Рустема Рузметова, представителя другой, базировавшейся в Салавате криминальной группировки. Судя по показаниям свидетелей, в ту ночь на турбазе разыгралась настоящая бойня между представителями двух группировок, со стрельбой и погоней на джипах, а несколько десятков пострадавших свозили в местную больницу всю ночь. Буквально за день до предъявления Галимову официального обвинения из сейфа отдела по расследованию особо важных дел прокуратуры Башкирии все материалы уголовного дела таинственным образом исчезли. Причем ни двери, ни решетки, ни сам сейф взломаны не были.
В итоге Галимов вышел на свободу, а дело в сентябре 2000 года было приостановлено в связи с «неустановлением виновного». Случилось это в период, когда начальником отдела прокуратуры был Салават Каримов - башкирский прокурор, который почти сразу же после происшествия ушел на повышение в Генеральную прокуратуру, где несколько лет вел «дела олигархов». Вернувшись в Башкирию в ранге первого зампрокурора республики, господин Каримов в августе 2005 года отменил постановление о приостановлении расследования «галимовского» дела, дав ход новому витку следствия. В итоге в январе нынешнего года сотрудники башкирского управления Федеральной службы безопасности задержали Галимова в Москве, в квартире на Карамышевской набережной, где тот жил в последнее время, и после этапирования в Уфу он был заключен под стражу.
В рамках начавшегося вчера судебного разбирательства ему предъявили обвинение уже не только по «нугушскому», но и по нескольким другим эпизодам. Он подозревается, в частности, в организации «незаконного ускорения возвращения суммы имеющейся задолженности с применением насилия» от уфимской фирмы «ГИЗ» в пользу страховой компании «Даско» в январе 1999 года, когда в клуб «Аю» в Уфе были обманным путем завлечены и избиты двое представителей фирмы. По другому эпизоду он подозревается в разбое (насильственном отъеме автомобиля у одного из пострадавших), по третьему - в совершенном с применением насилия «хищении чужого имущества» в сентябре 2001 года в гостинице «Турист» у одного из постояльцев. Еще по одному - в «выбивании» 200 тысяч рублей долга в пользу третьего лица у одного из местных предпринимателей в марте 2004 года. Обвинения ему предъявлены по ст. 330 (самоуправство с применением насилия), ч. 3 ст. 162 (разбой), ч. 3 и 4 ст. 111 (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшем смерть потерпевшего), ч. 3 ст. 161 (хищение чужого имущества с применением насилия) и ч. 3 ст. 163 УК РФ (вымогательство). Вместе с ним по большинству из этих эпизодов проходят двое членов его группировки - Ринат Хуснутдинов и Салават Рафутдинов. Их защитники пока отказались комментировать ход процесса, однако, как стало известно „Ъ“, ходатайствовали вчера в суде о том, чтобы на его заседания не была допущена пресса - как полагает защита, это «нарушит права» обвиняемых и создаст вокруг дела «ненужный ажиотаж». Как сообщила „Ъ“ судья Лиля Тимашева, вчера в суде было зачитано обвинительное заключение, и начался допрос обвиняемых.
„Ъ“ будет следить за процессом.
НИКОЛАЙ СИМОНЮК, Уфа